Когда мы видим детей, пострадавших от отчуждения родителей, мы часто наблюдаем несколько классических форм поведения у ребенка, который, как кажется, отвергает одного из родителей:
• Кампания по очернению
• Слабые, легкомысленные и абсурдные рационализации
• Отсутствие амбивалентности
• Феномен «независимого мыслителя»
• Отсутствие вины
• Сильная поддержка отчуждающего родителя
• Заимствованные фразы и сценарии
• Отвержение расширенной семьи
Используя науку о привязанности, мы можем выйти за рамки этих поверхностных форм поведения, чтобы понять, как каждый отдельный ребенок достиг этой болезненной точки. Определенные факторы развития в этих семьях приводят к определенным моделям поведенческого и эмоционального функционирования у отдельных детей и братьев и сестер — моделям, которые различаются в зависимости от того, является ли мать или отец вредоносной стороной. Понимание того, что происходит на таком глубоком уровне, раскрывает уникальную траекторию риска каждого ребенка и открывает дверь к тонким, индивидуальным путям исцеления и поддержки.
Мелани Гилл — эксперт по привязанности, специалист-психолог и судебный консультант. У нее более 15 лет опыта работы в качестве судебного эксперта, оценивающего очень сложные случаи, связанные с родительским отчуждением. Ее опыт включает обширную подготовку по теории привязанности и судебной экспертизе, что позволяет ей проводить подробные и тонкие экспертизы целых семейных систем. Мелани долгое время была активным сторонником концепции родительского отчуждения. За последние два года она стала объектом нападок со стороны женских групп, радикальных феминисток и коалиции психологов, связанных с отрицателями РА и активистами кампании против домашнего насилия. Обвиняемая в шарлатанстве, мошенничестве и опасности для общества, она видит в этом признак того, что делает все правильно. В прошлом месяце эти обвинения достигли кульминации в знаковом деле Высокого суда в Англии, где родительское отчуждение было названо псевдонаукой. В этом случае и Мелани, и легитимность РА были в конечном итоге оправданы. Однако дезинформация продолжает циркулировать в медиа.