Доктор философии в области клинической психологии Людвиг Ловенштейн (1929. 2016 г.), один из наиболее авторитетных британских психологов в области детско-родительских отношений, судебный эксперт по делам, связанным с отчуждением родителей. Он был президентом Международного совета психологов (ICP), главным редактором журнала «School Psychology International», почетным членом Польского медицинского общества. опубликовал несколько книг и более 360 статей, в том числе по проблеме отчуждения родителей.
ОТЧУЖДЕНИЕ РОДИТЕЛЕЙ И СУДЕБНАЯ СИСТЕМА
Источник: Medico-Legal Journal (1999) Vol.67 Part 3, 121-123
https://journals.sagepub.com/doi/10.1258/rsmmlj.67.3.121
Опубликовано в 1999 г.
В суды поступает все больше дел, когда один из родителей чувствует себя отчужденным по отношению к детям в семье. Синдром родительского отчуждения (PAS), как его теперь называют, не нов, но его важность подчеркивается в Соединенных Штатах, и в Великобритании. Судьи часто не знают, как поступить с ситуацией, когда один из родителей пытается установить контакт с детьми после отчуждения, разлуки или необычно неприятного и жестокого развода.
На судебные органы оказывается некоторое давление, чтобы они оставили ребенка или детей с лицом, имеющим основную опеку над детьми, обычно с матерью. Однако родительское отчуждение также касается некоторых матерей, которым отказывают в контакте со своими детьми, проживающими с отцом. В целом от ситуации отчуждения больше страдает мужчина.
В недавних делах, в которых я лично участвовал, у меня была возможность поговорить о PAS и подобных проблемах с двумя судьями в разных случаях. Дилемма состоит в том, как поступить в случае, когда родитель-резидент, т.е. отчуждающий родитель, не хочет сотрудничать с судами в обеспечении адекватного доступа для другого родителя. Я воспроизведу общий разговор на неформальной основе, потому что фамилии судей называть нельзя. Интересно, что подобные беседы повторялись с обоими судьями, мужчиной и женщиной, демонстрируя, как часто сталкивается судебная власть с подобными проблемами в делах об отчуждении родителей.
Психолог: Ваша честь, это типичный случай родительского отчуждения, и я считаю правильным, чтобы отчужденный родитель имел контакт с данным ребенком.
Судья: Но мама говорит, что ребенок не хочет контактов с отцом.
Психолог: Это потому, что я обнаружил в ходе своей экспертизы значительный объем программирования со стороны матери, с помощью которого она заставила ребенка реагировать таким образом.
Судья: Это вполне может быть так, но как я могу справиться с этой ситуацией, когда мать упорно отказывается допускать контакты ребенка с отцом?
Психолог: Сложная ситуация, ваша честь, но остается вопрос: справедливость восторжествует или ее следует игнорировать?
Судья: Судите сами -:это очень не просто. Я проводил время с матерями, даже находящимися в камере, чтобы попытаться убедить их увидеть причину, по которой их бывшие мужья могут иметь доступ к ребенку. Иногда это срабатывало, а иногда - нет. Это ставит меня в очень неловкое положение, поскольку я должен прежде всего внимательно рассмотреть интересы детей, о которых идет речь, а они, в конце концов, находятся на попечении своей матери, которая, если ее лишат опеки над детьми из-за невыполнение решения суда, потеряют мать, жизненно важную для их благополучия.
Психолог: Опять же, Ваша честь, допустим, дело доходит до рассмотрения вопроса о неисполнении решения суда. Если обычный преступник не подчиняется решению суда, применяются меры наказания. Разве не должны применяться некоторые карательные меры, когда мать или отец отказываются подчиниться постановлению судьи и суда?
Судья: Что ж, я посмотрю, что я могу сделать по этому конкретному вопросу и рассматриваемому делу, но я все еще чувствую, что очень трудно принять решение, когда один из родителей категорически против контакта с ребенком, как и сам ребенок, который решил отказаться от любого контакта с другим родителем. Вы предлагаете, чтобы я оштрафовал эту мать или посадил ее в тюрьму за несоблюдение моих указаний и решения суда?
Психолог: Я лично не вижу другой альтернативы. Вполне может быть, что в случае такой угрозы отчуждающий родитель принять и исполнять то, что было рекомендовано Судом, и не будет необходимости предпринимать карательные действия, которые мы с вами оба считаем нежелательными и даже можем быть контрпродуктивными.
Оба судьи согласились, что рассматриваемое ими дела были типичными для родительского отчуждения, и трудности, с которыми они столкнулись, слишком очевидны. Их главной заботой, как и для меня, были дети. Если детям «промыли мозги» и «запрограммировали» мыслить в определенном направлении, это еще больше затрудняло решение судьи.
Я считаю, что не может быть никаких исключений в случае несоблюдения решения суда и что правосудие должно вершиться справедливо, каким бы болезненным это ни было. Вполне возможно, что отчужденный родитель должен в конечном итоге получить доступ после периода психотерапии с ребенком или детьми, о которых идет речь, чтобы они знали, что происходит. Если они будут старшего возраста, они сами вполне могут оказать давление на отчуждающего родителя, чтобы он увидел смысл происходящего.
Из разговора видно, что многие судьи, несомненно, не знают, как лучше поступить с отчуждающими родителями - обычно это мать. Судьи часто спасаются тем фактом, что отцы перестают выполнять свою роль, не желают участвовать в жизни своих детей. Это происходит из-за сопротивления, с которым отцы сталкиваются со стороны бывшей супруги, которая часто вступает в новые отношения и желает, чтобы новый партнер взял на себя роль отца. Мне известны случаи, когда мать настаивала на том, чтобы ребенок называл нового мужа «папой», а настоящего отца - по имени.
Отцов, которые имеют чувство ответственности за воспитание ребенка и отстаивают свои родительские права через суд, относительно немного. Многие отказываются от участия из-за сопротивления, которое им оказывают бывшие супруги и запрограммированный ребенок, а также из-за нежелание судей принимать суровое, но справедливое по отношению к отчуждающему родителю решение. Несомненно, это связано со следующим:
1. Судьи неохотно наказывают и особенно сажают в тюрьму упрямых матерей, которые отказываются подчиняться решению судьи о том, что они должны разрешить доступ детей к отчужденному отцу.
2. Судьи часто неохотно игнорируют высказанное детьми мнение о том, что они не хотят встречаться со своими отцами, несмотря на тот факт, что такие дети были «интенсивно запрограммированы» на такую реакцию со стороны матерей и родственников матери.
3. Судьи неохотно рекомендуют проводить психотерапию, несмотря на то, что когда такое отчуждение происходит, детям наносится вред. Такую терапию часто рекомендуют свидетели-эксперты, такие как психолог или психиатр. Такие рекомендуемые периоды психотерапии для ребенка и матери рассматриваются судьями (с помощью адвоката со стороны матери!) как способные нанести дальнейший ущерб детям, вовлеченным в этот конфликт и вражду между родителями.
Несмотря на такие оговорки, судьи несут моральный долг - обеспечить справедливое правосудие для отчужденной стороны, обычно это отец. Угроза наказания для отчуждающего родителя должна подкрепляться наказанием, включая перевод ребенка из-под опеки матери в нейтральное место или к отчужденному родителю, а также использование лишения свободы при необходимости. Невыполнение этих неприятных, но необходимых действий против упрямых отчуждателей будет представлять собой издевательство судебной системы над отчужденным родителем. По моему опыту в качестве свидетеля-эксперта в судах в качестве судебно-медицинского психолога, я видел, что большинство отчуждающих родителей, будь то матери или отцы, будут подчиняться решению суда, если им грозит наказание за невыполнение решения. Следовательно, выполнение различных возможных карательных мер требуется достаточно редко.
В отношении PAS многие судьи, не всегда осознавая, приняли двойные стандарты. Они рассматривают отчужденных матерей как «жертв», которых нужно защищать, даже если они совершили то, что можно описать только как форму «эмоционального насилия». Они злоупотребили своей родительской властью над детьми, оказывая психологическое влияние на маленьких детей и настраивая их против другого родителя. Они узурпировали роль другого родителя или передали ее другому своему партнеру, с которым они стали ассоциировать роль отца детей. Таким образом, уничтожив право другого родителя на воспитание детей, они лишили этого родителя возможности вносить свой вклад в благополучие ребенка. Это в то время, когда мы стремимся содействовать равенству полов. Родители должны иметь равные полномочия и ответственность по отношению к своим детям.
PAS, как это было доказано, представляет собой порочную форму гендерного оппортунизма или гендерного апартеида, которую те, кто добивается справедливости, больше не могут игнорировать. Судьи должны перестать беспокоиться о возмущении общественности, если они заберут ребенка из-под опеки порочного родителя-программиста, который демонстрирует свою враждебность к бывшему супругу.
Поэтому я предлагаю защитить отчужденных родителей, будь то отцы или матери. Поступая таким образом, мы также защищаем детей, состоящих в таких отношениях, от грубого и преднамеренного злоупотребления родительской властью или положением со стороны постоянного опекуна.
Судьи в случаях доказанного PAS должны действовать так же решительно, как и при рассмотрении дела о доказанном преступлении, таком как изнасилование или убийство. Они должны вывести ребенка из-под эмоционального ущерба, нанесенного ему, в безопасное место, где неотчуждающий родитель с помощью терапии для ребенка мог бы восстановить свое влияние на ребенка. В то же время необходимо помочь родителю, который в первую очередь отчуждает ребенка. Он или она, несомненно, страдает от значительной патологической враждебности по отношению к бывшему супругу.
Удаляя ребенка или детей из-под влияния отчуждающего родителя, «промывающего мозги», дети получают возможность испытать любовь и верность ранее отчужденного родителя и развить менее предвзятое отношение к нему. Кроме того, у ребенка может развиться положительное отношение к обоим родителям, несмотря на то, что они находятся в состоянии войны друг с другом.
Это сделает многое для того, чтобы оба родителя, хотя и сохраняя враждебное отношение друг к другу, заботились о детях и были преданы им. Это обеспечивает ребенку разумный старт в жизни, которого у него или нее не было бы, если бы влияние отчуждающего родителя продолжалось вместе с невозможностью вступить в контакт с отчужденным родителем.
ЛИТЕРАТУРА
1. Parent Alienation Syndrome: What the legal profession should know, MLJ Vol 66 ( 1998) pt 4, 151.
СТАТЬИ ПО ТЕМЕ
ДАЛЯ ЭРЕЛЬ И ДОКТОР СЬЮЗАН ХЕЙТЛЕР. ПРИ СЕРЬЕЗНОМ ОТЧУЖДЕНИИ РОДИТЕЛЯ НУЖНА СКОРАЯ ПСИХИАТРИЧЕСКАЯ ПОМОЩЬ
ДОКТОР РИЧАРД ГАРДНЕР. ДОЛЖНЫ ЛИ СУДЫ ЗАСТАВЛЯТЬ ДЕТЕЙ PAS ОБЩАТЬСЯ С ОТЧУЖДЕННЫМ РОДИТЕЛЕМ?
ДОКТОР РИЧАРД ГАРДНЕР. ЛИЧНЫЕ НАБЛЮДЕНИЯ ПО СУДЕБНЫМ ДЕЛАМ C НАЛИЧИЕМ PAS У ДЕТЕЙ
«THE GUARDIAN» О ПРОБЛЕМЕ РОДИТЕЛЬСКОГО ОТЧУЖДЕНИЯ В ВЕЛИКОБРИТАНИИ
ДОКТОР СТЕНТОН САМЕНОВ. КАК СУДЬЯ МОЖЕТ ОСТАНОВИТЬ ОТЧУЖДЕНИЕ И ДЛЯ ЧЕГО НУЖЕН ЭКСПЕРТ-ПСИХОЛОГ
Комментариев нет:
Отправить комментарий