ДОКТОР ЭДВАРД КРУК. ВЛИЯНИЕ РОДИТЕЛЬСКОГО ОТЧУЖДЕНИЯ НА ДЕТЕЙ

 

            Доктор философии Эдвард Крук является доцентом факультета  социальной работы в Университете Британской Колумбии (Канада) и специализируется на детской и семейной политике. Будучи семейным социальным работником в Канаде и Великобритании, он работал  в области социального обеспечения, защиты детей, занимался школьной  социальной работой, социальной  работой в больницах и семейными консультациями. В настоящее время он преподает и практикует в области семейной медиации и наркомании. Он автор многих книг, в том числе «Равные родительские права: социальная справедливость после развода». Он является президентом Международного совета по вопросам совместного воспитания.

 

ВЛИЯНИЕ РОДИТЕЛЬСКОГО ОТЧУЖДЕНИЯ НА ДЕТЕЙ

 

Разрыв  любящих отношений между родителями и детьми как жестокое обращение с детьми.

Источник https://www.psychologytoday.com/us/blog/co-parenting-after-divorce/201304/the-impact-parental-alienation-children

Опубликовано: 25 апреля 2013 г.

 

            Чего дети развода больше всего хотят и в чем нуждаются, так это поддерживать здоровые и прочные отношения с обоими родителями и оградить их от конфликтов родителей. Однако некоторые родители, стремясь укрепить свою родительскую власть, ожидают, что дети выберут чью-то сторону. В более экстремальных ситуациях они способствуют тому, что ребенок отвергает другого родителя. В самых крайних случаях один из родителей манипулирует детьми, чтобы они ненавидели другого, несмотря на врожденное желание детей любить и быть любимыми обоими родителями.

            Родительское отчуждение включает в себя «программирование» ребенка одним из родителей, чтобы очернить другого, «целевого» родителя, в попытке подорвать и вмешаться в отношения ребенка с этим родителем, и часто является признаком неспособности родителя от личного  конфликта и сосредоточиться на потребностях ребенка. Такое очернение (оклеветание) родителя приводит к эмоциональному отвержению ребенком целевого родителя и потере способного и любящего родителя из жизни ребенка. Детский психиатр Ричард Гарднер разработал концепцию «синдрома родительского отчуждения» 20 лет назад, определив его как «... расстройство, которое возникает в первую очередь в контексте споров об опеке над детьми. Его основным проявлением является кампания очернения ребенка в отношении родителя, кампания, которая не имеет никакого оправдания. Оно является результатом комбинации программирования («промывания мозгов») идеологической обработки родителей и собственного вклада ребенка в очернение целевого родителя».

            Взгляды детей на целевого родителя почти исключительно негативны, вплоть до того, что родитель демонизируется и рассматривается как чистое зло. Как пишет Эми Бейкер, отчуждение родителей включает в себя набор стратегий, в том числе ругань в отношении другого родителя, ограничение контакта с ним, стирание другого родителя из жизни и разума ребенка (запрещение обсуждений и изображений другого родителя), принуждение ребенка отвергать другого родителя, создание впечатления, что другой родитель опасен, принуждение ребенка к выбору между родителями, посредством угроз разрушение любви, а также ограничение или полное исключение контактов с расширенной семьей целевого родителя.

            В моем собственном исследовании родителей, не связанных с опекой, которые перестали участвовать в жизни своих детей (Крук, 2011), я обнаружил, что в большинстве случаев контакт теряется непроизвольно, во многих случаях в результате отчуждения родителей. Этим отчужденным родителям редко были доступны конструктивные альтернативы состязательным (судебным) методам воссоединения со своими детьми. Отчуждение родителей встречается чаще, чем это часто предполагается: Фидлер и Бала (2010) сообщают как о росте числа случаев, так и об увеличении судебных заключений об отчуждении родителей; они сообщают оценки отчуждения родителей в 11–15% разводов с участием детей; а Бернет и др. (2010) оценивают, что около 1% детей и подростков в Северной Америке испытывают отчуждение родителей. В настоящее время ученые согласны с тем, что серьезное отчуждение является жестоким обращением по отношению к детям (Фидлер и Бала, 2010), но  в значительной степени игнорируется как форма жестокого обращения с детьми (Бернет и др., 2010), поскольку специалисты по охране детства часто не знают ничего об этом явлении или минимизируют его степень вреда. Как сообщают взрослые дети развода, тактика отчуждения родителей равносильна крайнему психологическому жестокому обращению, включая пренебрежение, терроризирование, изоляцию, развращение или эксплуатацию, а также исключение  эмоциональной эмпатии (сострадания) (Baker, 2010).

            Для ребенка отчуждение родителей - серьезное психическое состояние, основанное на ложном убеждении, что отчужденный родитель опасен и недостоен. Серьезные последствия родительского отчуждения для детей хорошо задокументированы: низкая самооценка и ненависть к себе, отсутствие доверия, депрессия, злоупотребление психоактивными веществами и другие формы зависимости широко распространены, поскольку дети теряют способность дарить и принимать любовь от родителя. Ненависть к себе особенно беспокоит затронутых детей, поскольку дети усваивают ненависть, направленную на отчужденного родителя, верят в то, что отчужденный родитель не любил или не хотел их, и испытывают сильную вину, связанную с предательством отчужденного родителя. Их депрессия коренится в чувстве отсутствия любви от одного из родителей и в разлуке с этим родителем, когда им отказывают в возможности оплакивать потерю родителя или даже говорить о нем. Отчужденные дети обычно имеют конфликтные или формальные  отношения с отчуждающим родителем и подвергаются высокому риску отчуждения от своих собственных детей: Бейкер сообщает, что полностью половина респондентов в ее исследовании взрослых детей, которые испытали отчуждение в детстве, были отчуждены от их собственных детей.

            Каждый ребенок имеет основное право и потребность в беззаботных и любящих отношениях с обоими родителями. Отказ в этом праве одним из родителей без достаточных оснований, таких как жестокое обращение или пренебрежение, сам по себе является формой жестокого обращения с детьми. Поскольку отчуждающее поведение родителя нарушает именно психику ребенка, именно ребенок отчуждается от другого родителя. Дети, которые подверглись принудительному разлучению с одним из родителей - в отсутствие жестокого обращения, - из-за  родительского отчуждения, очень подвержены посттравматическому стрессу (ПТСР), и усилия по воссоединению в этих случаях должны осуществляться осторожно и деликатно. Исследования показали, что многие отчужденные дети могут быстро изменить поведение  от отказа или стойкого сопротивления отвергнутому родителю к способности проявлять и получать любовь от этого родителя, с последующим столь же быстрым возвращением в отчужденное состояние, когда они снова оказываются во власти  отчуждающего родителя.

            Кажется, что отчужденные дети тайно желают, чтобы кто-то назвал их поведение блефом, заставляя их воссоединиться с родителем, которого, как  они утверждают, ненавидят. Хотя заявленные пожелания детей относительно контактов с родителями в условиях оспариваемой опеки следует учитывать, они не должны иметь решающего значения, особенно в предполагаемых случаях отчуждения. Ненависть - это не эмоция, которая естественна для подавляющего большинства детей; этому нужно учить. Родитель, который учит ребенка ненавидеть или бояться другого родителя, представляет серьезную и постоянную опасность для психического и эмоционального здоровья этого ребенка. Отчужденные дети страдают не меньше, чем другие дети-жертвы конфликтов, такие как дети-солдаты и похищенные дети, которые отождествляют себя со своими мучителями, чтобы избежать боли и поддерживать с ними отношения, какими бы жестокими они ни были.

 

Литература

Baker, A. (2010). “Adult recall of parental alienation in a community sample: Prevalence and associations with psychological maltreatment.” Journal of Divorce and Remarriage, 51, 16-35.

Bernet, W. et al (2010). “Parental alienation and the DSM V.” American Journal of Family Therapy, 38, 76-187.

Fidler, B. and Bala, N. (2010). “Children resisting postseparation contact with a parent: Concepts, controversies, and conundrums.” Family Court Review, 48 (1), 10-47.

Kruk, E. (2011). Divorced Fathers: Children’s Needs and Parental Responsibilities, Halifax: Fernwood Publishing.

 

 

КОММЕНТАРИИ

 

родительское отчуждение

 

Опубликовано 2 января 2014 г., 7:51 пользователем Anonymous

             Я - жертва отчуждения от моей бывшей моей теперь уже взрослой дочери (ей 40). Она была в раннем подростковом возрасте, насколько я могу судить, когда ее отец начал промывать ей мозги против меня, и это продолжалось более 25 лет. Теперь он мертв, и моя дочь не разговаривала со мной с момента его смерти. У нее двое собственных детей, и я так напугана, что она делает то же самое с ними против своего замечательного мужа. Есть ли у меня или у  нее надежда на воссоединение в этих отношениях? Я перестала общаться ... теперь называю это насилием над пожилыми ... потому что мне отказывают в общении  с внуками. Это очень больно и ужасно!

 

Родительское отчуждение

 Опубликовано 30 апреля 2013 г., 7:13 пользователем Anonymous

             Я рада, что PA начинает признаваться жестоким обращением с детьми. В течение многих лет один из моих пасынков испытывал совершенно неоправданную подачу негатива в адрес своего отца, вероятно, ежедневно. Откуда нам это знать? Из вопросов, которые он задает - «Папа, а зачем ты сделал это с мамочкой?»; из сообщений от  друзей, няни и другого брата или сестры; и часто она не пытается скрыть это, грубо или пренебрежительно относясь к моему партнеру перед его детьми, или умаляя то, что он делает с ними. Он водит их в парк, идет дождь - ну почему этот глупый  мужчина не проверил прогноз погоды и, боже мой, в результате ее маленький мальчик простудится. Это может показаться тривиальным (и я могу заверить вас, что становится намного хуже), но это не прекращается с момента их развода шесть лет назад, и было душераздирающе видеть ребенка, который когда-то был в основном счастливым, беззаботным и общительным, как он становился таким, как сейчас - злым, неуверенным, грубым, высокомерным, задумчивым, замкнутым и в то же время иногда прилипчивым, нуждающимся и отчаянно жаждущим одобрения. Похоже, у него нет друзей его возраста, он сильно  зависит от своей матери и неспособен вынести какую-либо критику в ее адрес, даже когда она уличена в откровенной лжи или делает что-то особенно злобное.

            Однако мы ничего не можем с этим поделать, кроме как попытаться быть «нормальными», когда мы его видим.

 

Отчуждение

 Опубликовано 7 мая 2013 г., 14:57 пользователем Anonymous

             Я была свидетелем этого на собственном опыте с моим мужем и его дочерью, которая была вырвана из его жизни. Он потратил сотни тысяч долларов на борьбу за то, чтобы увидеть ее. Ее адвокат получил документы о жестоком обращении со стороны матери по отношению к ребенку и ничего не делает, кроме как заявляет, что отец плохо обращается с несовершеннолетней. Я становлюсь все более осведомленной о PAS, и мое сердце страдает со всеми Вами. К сожалению, я думаю, что мы исчерпали все возможности, и если что-то не изменится в следующем месяце, у нас не будет другого выбора, кроме как уйти и, вероятно, никогда больше не увидеть его дочь. Ущерб, нанесенный после 12 лет борьбы, сказывается на нем, и мы должны прекратить эту войну, прежде чем это  убьет его. Его дочери сейчас 14 лет, и адвокат, назначенный судом, с первого дня сказал ему, что он насильник  и плохой, и неоднократно лгал судьям. Они слушают только ее и никого другого. Это наша последняя попытка. Пожалуйста, помолитесь за нас.

Да благословит вас Бог всех, кто борется с этим. Помните, что в конце концов мы все должны предстать перед нашим Богом.

 

Вина после воссоединения с отцом 27 лет спустя

 

Опубликовано пользователем Anonymous 27 июля 2013 г. - 15:14

 

            Мои родители развелись, когда мне было семь лет. Мне сейчас около сорока. 5 лет назад я воссоединилась со своим отцом после последней встречи с ним, когда мне было 12. Моим последним воспоминанием о нем  было то, как моя младшая сестра, и я плакали от страха перед монстром, с которым мы собирались встретиться. Моя мама поклялась, что никогда больше не заставит нас пройти через это.

            Но чудовище, которое я сейчас вижу, - это веселый мужчина, который, да, все эти годы имел проблемы с алкоголем, но вселил в меня какой-то страх. У меня возникли проблемы с привязанностью к маме с того дня, как она забрала меня. Я перерезала пуповину только, когда встретила своего отца.

            Теперь, однако, мои отношения между мамой и мной очень натянутые. Я живу с таким большим чувством вины каждый день за отношения с моим отцом. Я чувствую, что предаю свою маму. Она так его ненавидит. Мой отчим тоже не может сказать о нем ничего хорошего. Это табуированная тема. Я не могу говорить о нем, и она ненавидит то, что  ее внуки теперь видят моего отца. «Ты передала ему внуков на тарелке», - сказала моя сестра, которая встретилась с моим отцом прямо передо мной и решила, что больше не должна этого делать.

            Я чувствую сожаление и печаль, потому что мама и моя сестра были так близки мне, а теперь мы так далеко друг от друга. Я чувствую себя виноватой из-за того, что познакомилась со своим отцом, когда они его так сильно ненавидят. Я вообще так счастлива, у меня прекрасный брак и дети. Есть так много всего, ради чего нужно жить, но я не могу избавиться от этого чувства вины и сожаления.

            Придется ли мне снова вернуться к психологическому консультированию и тратить больше денег на то, чтобы научиться обращаться с мамой? Она никогда не получала психологической помощи и говорит, что это я с расстройством личности. Я боготворила ее. Теперь я терпеть не могу ее из-за того, что она заставляет меня чувствовать. Мой отец тогда был очень безответственным. Большой ребенок, который так и не вырос. Он был восьмым младшим ребенком в семье алкоголиков. Его отец умер еще до его рождения. Он никогда не оскорблял мою маму и не бил, он просто жил в пабе, потерял работу и был безответственным отцом. Он никогда не платил алиментов. Кому мне верить?

 

у меня нет идей

 

Опубликовано 23 ноября 2013 г., 17:22 пользователем Anonymous

 

            Я понятия не имел, что это настоящий клинический синдром! Я являюсь жертвой родительского отчуждения со стороны моего отца (не являющегося опекуном). С тех пор, как я себя помню, я испытывал неестественный гнев по поводу развода моих родителей. Я пронес этот гнев через все свое детство. Каждый раз, когда я ходил к отцу летом, я возвращался отчужденным  от матери. Она работала весь год, чтобы восстановить наши отношения и вернуть меня в нужное русло, но теряла все это, как только я возвращался летом ...

            Меня с мамой всю жизнь разделяла  пропасть, и я никогда не мог понять, почему и откуда она взялась. У меня было отвращение к близости с ней, и я никогда не мог показать ей свою любовь. Это вызвало большой стресс и разрыв в наших отношениях. Теперь я взрослый, и за последний год у меня произошел переломный опыт, который резко изменил меня. Я чувствую, что смотрю с обновленным зрением и вижу то, чего никогда раньше не видел. Я новый человек. Я очень скучаю по маме (хотя мы живем в одном доме), потому что мы не близки и этой связи нет. Как я могу восстановить наши отношения, если она говорит, что я слишком долго разбивал ей сердце? Она говорит, что она уже не тот человек, и не может любить меня так, как когда-то.

            Все эти годы я был жертвой настойчивых, эффективных и целенаправленных нападок со стороны отца, из-за того, что он не любил свою мать, не искал ее внимания, не проявлял к ней любви, и страдал от последствий всю свою жизнь! Я хочу разорвать этот порочный круг и остановить разрушение наших сердец.

            Я надеюсь только на  свою веру и на Бога, Иисуса Христа и Святого Духа, которые исцелят нас.

 

Последствия синдрома PAS

 Опубликовано 5 февраля 2016 г., 12:23 пользователем ana

             Как профессиональный социальный работник, живущий в кошмаре последствий синдрома PAS в моей собственной жизни, я нашел эту статью стопроцентно точной в существенных доказательствах в результате личного опыта. Это ответ одного из комментаторов, который критиковал отсутствие статистических данных о последствиях синдрома PAS, с которыми в настоящее время живут миллионы детей, включая меня.           Больше всего пострадает «золотой ребенок», который больше всего отождествляет себя с отчуждателем. Поведение этого ребенка резко выражено злым характером по отношению к «целевому» родителю. Это боль, которую ребенок причиняет сам себе, чтобы не быть отвергнутым своим отчуждателем (источником его  идентичности).

            В результате они начинают выходить из-под контроля в тех областях своей жизни, в которых есть цель жизни: 1) психически  - они не могут учиться, потому что не могут сосредоточиться; 2) физически - часто болеют в результате неправильного питания и недосыпания; 3) эмоционально - неспособность поддерживать отношения с другими, включая дружбу  со сверстниками, потому что они глубоко погружены в свои эмоции, чувствуя себя безнадежными, беспомощными, нежеланными; 4) духовно - больше не верят в себя или в высшую силу, которая их поддерживает. Такая спираль приводит в отчаяние и к тому месту, когда  возникают суицидальные мысли и самоубийства.

            Любая форма вмешательства лучше, чем отсутствие вмешательства, но мало что можно добиться, чтобы заботиться о ребенке, который остается во власти отчуждающего родителя. В жизни моего ребенка все четыре области, упомянутые выше, - это ее проблемы и в результате которых возникают суицидальные мысли. Вмешательство было предпринято немедленно, но подход к выздоровлению - это тот подход, который ребенку придется пережить, пока он не придет к пониманию  ситуации, в которой он находится, восстановит уверенность в себе во всех четырех сферах жизни (см. Выше) и научится новым навыкам совладания с собой, чтобы поддерживать себя, находясь во власти отчуждающего родителя. У моего ребенка нет доказательств физического или сексуального насилия, чтобы суд мог вмешаться и лишить отчуждателя родительских прав. Итак, цель терапии - восстановить самооценку, уверенность в себе, самодостаточность и методы преодоления, чтобы искоренить очернение, которое отчужденный родитель поощряет своей властью, поскольку это неприемлемое поведение - злоупотребление ребенком! Еще раз спасибо за эту замечательную статью с ценной информацией, которая помогла мне не только профессионально, но и лично; и пусть это поможет многим другим также определить боль, причиненную детям, отчужденным от своих отсутствующих родителей.

 

Родительское отчуждение

 Опубликовано 10 ноября 2016 г. - 16:18 пользователем Сью

             Моя бывшая невестка использует отчуждение родителей как инструмент, чтобы сделать жизнь моего сына несчастной, и в процессе она уничтожает свою собственную дочь (мою внучку). У них трое детей, разведены уже 6 лет. Мой сын снова женился вскоре после развода, но его бывшая жена по-прежнему злилась на развод. Она - родитель-опекун, и мой сын забирает своих детей для посещения, как часы, каждую среду и каждые выходные в течение 5 лет. Совершенно неожиданно в прошлом году бывшая жена сказала ему, что мальчики могут продолжать приходить к нам в гости, но его дочь (моя внучка), которой в то время было 5 лет, больше не хочет его видеть. Мы были ошеломлены.

            Это случилось в тот день, когда он приехал за детьми, чтобы мы могли отпраздновать 5-летие моей внучки. С тех пор моему сыну не разрешали навещать ее, и ей сейчас 7. Мальчики, как всегда, продолжают приходить на свидания, и они не понимают, почему их сестра тоже не может прийти. Мое сердце разбивается из-за того, что мы не видим ее, и мой сын опустошен. Мы так много упускаем из-за нее ... дни рождения, Рождество, каникулы. Но единственный выход для моего сына - потратить тысячи долларов, которых у него нет, на адвокатов, чтобы подать на бывшую в суд и попытаться заставить ее позволить ему увидеться с дочерью. И хуже всего то, что моя 7-летняя внучка сейчас идет к психологу, потому что у нее «проблемы» (слова моей бывшей невестки).       Как бабушка и дедушка, мы чувствуем себя беспомощными, безнадежными и убитым горем из-за того, что с ней станет из-за манипуляций ее матери. Я не понимаю, как суд по семейным делам может позволять такому поведению продолжаться бесконтрольно так долго, пока колеса правосудия крутятся с черепашьей скоростью.

 

СТАТЬИ ПО ТЕМЕ

 

ДОКТОР ЛОВЕНШТЕЙН. ДОЛГОСРОЧНЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ ОТЧУЖДЕНИЯ РОДИТЕЛЯ В ДЕТСТВЕ

 

ДВОЙНОЕ ОТЧУЖДЕНИЕ

 

ЭКСТРЕМАЛЬНОЕ ОТЧУЖДЕНИЕ. ИСТОРИЯ СЕМЕЙНОЙ ВОЙНЫ АЛЬБЕРТО ТАНА

 

ИСТОРИИ ОТЧУЖДЕННЫХ ДЕТЕЙ часть 5

 

ДЖЕНИФЕР ХАРМАН И ДР. ПОСЛЕДСТВИЯ ОТЧУЖДЕНИЯ РОДИТЕЛЯ

 

ДОКТОР ШАРИ СТАЙНС. ДОЛГОСРОЧНЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ РОДИТЕЛЬСКОГО ОТЧУЖДЕНИЯ ДЛЯ РЕБЕНКА

ДОКТОР МАЙКЛ ДОННЕР. ПАТОЛОГИЯ МЫШЛЕНИЯ И ПОВЕДЕНИЯ РОДИТЕЛЯ В ВОЙНЕ ЗА ДЕТЕЙ ПРИ РАЗВОДЕ

 

Доктор Майкл Доннер – известный психоаналитик и психолог из США.

            Психоанализ дает всестороннее представление о разуме, наших отношениях в мире и друг с другом. Доктор Доннер более 30 лет работает со взрослыми и подростками, у которых есть сложные проблемы на всю жизнь.

            Доктор Доннер также выступает   свидетелем-экспертом и консультантом по судебным спорам по вопросам этики, стандартов ухода и опеки над детьми. Он также проводит комплексные курсы повышения квалификации для специалистов в области психического здоровья по широкому кругу профессиональных вопросов. Он проработал шесть лет в качестве председателя этического комитета Калифорнийской психологической ассоциации. Его программы непрерывного образования широко известны глубиной и сложностью, а также за привнесение тепла и сострадания в клиническую работу. Он преподавал по всей стране и по всей Калифорнии.Сайт www.michaelbdonner.com

 

ПАТОЛОГИЯ МЫШЛЕНИЯ И ПОВЕДЕНИЯ РОДИТЕЛЯ  В ВОЙНЕ ЗА ДЕТЕЙ ПРИ РАЗВОДЕ

 

Источник: Psychoanalytic Psychology

Copyright 2006 by the American Psychological Association 2006, Vol. 23, No. 3, 542–553

https://www.researchgate.net/publication/232491866_Tearing_the_child_apart_The_contribution_of_narcissism_envy_and_perverse_modes_of_thought_to_child_custody_wars

 

Опубликовано в июне 2006 г.

 Майкл Б. Доннер, доктор философии

Окленд, Калифорния

 

            Эта статья использует психоаналитический подход к вопросам, которые обычно рассматриваются  системой семейных судов. Психологические эффекты высокой конфликтности при судебных спорах о детях хорошо известны, но то, что мотивирует их родителей, гораздо менее понятно. Патологический нарциссизм, патологическая зависть, ложь и клевета,  искаженное  представление  реальности может привести к бесконечным конфликтам из-за порядка общения и  опеки над детьми. Борьба за кажущиеся незначительными проблемы может привести к  агрессии и  психологическому коллапсу. Тем не менее, автор предполагает, что психоаналитически ориентированное лечение может лучше всего помочь человеку осознать свое желание нанести вред  или уничтожить своих собственных детей и понять порочные черты   характера, которые позволяют родителям отрицать свою роль в разрушении жизни детей.

 

Ключевые слова: опека над детьми, развод, зависть, извращение, нарциссизм

 

            В моей собственной практике психотерапевта и координатора по воспитанию, назначенного судом медиатора, я видел отца, который имел совместную опеку в течение 7 лет и  который хотел, чтобы его бывшая жена была арестована за воровство, потому что его сын вернулся домой без синих джинсов, которые он носил, когда уходил на ночь к маме. Мать того же ребенка сфотографировала мальчика в ванной, чтобы зафиксировать  укусы насекомых, полученные ребенком во время похода с его отцом. Мать жалуется в  Службу защиты детей.

            Я также лечил мать, которая переехала в другой округ, потому что она верила, что суд отдаст ей основную опеку, тем самым лишив отца регулярного контакта с ребенком. Она не хотела делить опеку и проводить меньше времени со своим сыном. Бывший муж другого клиента возвратился  в суд, настаивая на своем праве единоличной опеки над ребенком, потому что его бывшая жена посещала курсы изучения Библии в течение  часа каждую неделю и оставляла  своего ребенка с отчимом. Телефонный звонок того же отца его сыну в день его рождения мать считала домогательством и просила суд о запретительном  порядке для предотвращения будущих звонков.

            Половина всех браков заканчивается разводом и 90% родителей договариваются  о порядке опеки. Менее чем 4% конфликтных  ситуаций после развода приводят к судебному разбирательству о порядке опеки. Тем не менее, согласно Джонстону (1994), со ссылками  на Маккоби и Минучина (1992), конфликты из-за  воспитания детей были выявлены в 24% семей через 3-4 года после разделения родителей. Эти  конфликты наносят огромный ущерб правовой системе, а также участникам (Хетерингтон, Бриджес и Инсабелла, 1998; Джонстон и Роузби, 1997; Мак-Коби и Минучин, 1992; Валлерстайн, Льюис и Блейксли, 2002).

            Влияние развода на взрослых очень велико. По словам Валлерстайна и Блейксли (1989), половина женщин и треть мужчин все еще испытывали интенсивный гнев через 10 лет после того, как они развелись. Любой, кто работал с клиентами, встречался   с высоким уровнем враждебности сторон  при разводе и  есть примеры того, насколько сильно злы эти родители на самом деле.

            Психологические последствия разводов с высоким уровнем  конфликта для детей хорошо известны, но имеется  гораздо меньше дискуссий о психологических особенностях взрослых, ответственных за этот конфликт, и еще меньше дискуссий о том, как психологические проблемы родителей  предшествуют и влияют на продолжающиеся конфликты после развода (Силверман, 1992).

            В этой статье я использую психоаналитический подход к проблемам, которые обычно считаются вопросами системы семейных судов. Родители, которых я здесь обсуждаю, нарциссичны, уязвимы и поражены патологической завистью. Кроме этого серьезными являются такие вопросы, как религиозные взгляды  или географическое положение, борьба за минимальное различия в количестве посещений детьми, слишком острая реакция на настоящие или воображаемые неприятности и игнорирование  потребностей детей в стабильных и безопасных отношениях с обоими родителями. Они также ведут  интенсивные битвы за то, что может со стороны казаться незначительными проблемами. Родители, которые стали предметом исследования  этой статьи, кажутся слепыми к воздействию, которое их поведение оказывает на их детей и не в состоянии мыслить за пределами своих собственных эмоциональных потребностей. Я считаю, что родители, которые разрывают детей бесконечными битвами за опеку отражают свой психический коллапс. Извращенные способы мышления позволяют им потворствовать своей ярости и агрессии против другого родителя и против детей, которые вызывают у них столько отчаяния.

            Они действуют так, как будто существует график опеки, который должен быть «правильным» для них и их детей. Тем не менее, я считаю, что эта вечная  борьба является выражением чувства ненависти и желания убить другого родителя и направлена против своих детей. Если ненависть - это обращение к страданию, как об этом писал Кернберг (1992) , то можно предположить, что эти родители остаются жертвами своей  психологической внутренней  борьбы.

ДОКТОР ЭМИ БЕЙКЕР. ИНТЕРВЬЮ ПО ПОВОДУ ВЫХОДА КНИГИ «ВЗРОСЛЫЕ ДЕТИ С СИНДРОМОМ РОДИТЕЛЬСКОГО ОТЧУЖДЕНИЯ»

 

Доктор Эми Бейкер является признанным на национальном уровне экспертом в отношении родительских отношений с детьми, особенно детей с наличием синдрома родительского отчуждения и по проблемам эмоционального насилия над детьми. В 1989 году она получила степень доктора в области психологии развития в учительском колледже Колумбийского университета, Нью-Йорк. С 2006 г. по -настоящее время является директором  по исследованиям в Центре защиты детей Винсент Дж Фонтана, Нью-Йорк  Имеет лицензию судебного эксперта. Она является автором или соавтором 8 книг и более 65 рецензируемых статей.

Источник https://www.gracepointwellness.org/82-parenting/article/14784-wise-counsel-interview-transcript-an-interview-with-amy-j-l-baker-phd-on-parental-alienation

 Опубликовано 15.11.2007 г.

 

            Ведущий доктор Дэвид Ван Найс: Добро пожаловать в Wise Counsel, серию подкастов, спонсируемую CenterSite, LLC, посвященную вопросам психического здоровья, благополучия и психотерапии.

 

            Меня зовут доктор Дэвид Ван Найс. Я клинический психолог и ведущий программы.

 

            На сегодняшнем шоу мы поговорим об отчуждении родителей с моей гостьей, доктором Эми Дж. Бейкер. Доктор философии Эми Дж. Бейкер является директором по исследованиям Центра защиты детей Винсента Дж. Фонтаны в Нью-Йорке и является автором книги 2007 года «Взрослые дети с синдромом родительского отчуждения: разрывая узы, которые связывают».

            Доктор Бейкер получила докторскую степень и степень магистра психологии развития в педагогическом колледже Колумбийского университета в 1989 году. Она также является автором или соавтором более 50 рецензируемых научных публикаций по таким темам, как отчуждение родителей, благополучие детей, привязанность родителей к детям и участие родителей в жизни их детей, образование. Она появлялась на телевидении, радио и в New York Times. Выступала на многочисленных конференциях.

А теперь вот интервью ...

Доктор Эми Бейкер, добро пожаловать на подкаст Wise Counsel.

 

Доктор Эми Дж.  Бейкер: Спасибо, что пригласили меня на шоу, Дэвид.

 

КАК ПАРАНОЙЯ ОТЦА СТАЛА ПРИЧИНОЙ ОТЧУЖДЕНИЯ МАТЕРИ ОТ ДЕТЕЙ

 

Источник: https://www.lafionda.com/lalienazione-mangia-il-cuore-dei-figli-anche-a-parti-invertite/

Опубликовано 23 сентября 2020 г.

 

            История семейной войны от  итальянского издания www.lafionda.com

            Один из вопросов, который мужчины задают нам чаще всего: «Как я могу расстаться с женой, не потеряв детей и свое имущество?». Самый нормальный ответ должен быть таким: верить в то, что судебная система правильно применяет установленный законом принцип совместной опеки родителей и равных прав родителей на воспитание ребенка. Но, учитывая сложившуюся практику, это слабый ответ. Итак, есть отцы, к счастью немногие, которые решаются  действовать в любом случае. Примером этого является история, которую рассказала нам Беатрис (имя вымышлено, как и все последующие), которая жила вместе (после разрыва первого брака) с Алессандро, предпринимателем из Северной Италии. Она приносит с собой дочь от первого брака, мирные и гармоничные отношения с первым мужем и мучительную историю в своем  сердце: самоубийство ее отца в 1991 году. С Алессандро у нее родилось двое других детей, Джованни и Лука, и ее жизнь. как и у многих женщин, ее постоянная работа в качестве клерка в администратора компаний, принадлежащих самому Алессандро, перекликается с домашними обязанностями.

КАРЕН ВУДОЛЛ. ЛЕЧЕНИЕ ИНДУЦИРОВАННОГО ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО РАСЩЕПЛЕНИЯ У ОТЧУЖДЕННЫХ ДЕТЕЙ

 

            Карен Вудолл (Karen Woodall)  – известный психотерапевт, ведущий специалист по отчуждению родителей Великобритании, один из ведущих судебных экспертов по родительскому отчуждению, автор статей и книг по данной теме, работает более 10 лет в качестве психотерапевта и директора  собственной частной «Клиники разлуки» в Лондоне, занимаясь практикой воссоединения отчужденных родителей и детей. Имеет личный опыт отчуждения родителя, в детстве сама была отчуждена от отца. Блог - http://karenwoodall.blog/

 

ИНДУЦИРОВАННОЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ РАСЩЕПЛЕНИЕ У ДЕТЕЙ, СТРАДАЮЩИХ ОТ РОДИТЕЛЬСКОГО ОТЧУЖДЕНИЯ

Источник: https://karenwoodall.blog/2019/07/16/core-thinking-induced-psychological-splitting-in-children-affected-by-parental-alienation/

Опубликовано: 16 июля 2019 г.

 

            Понимание  сути проблемы отчуждения родителей было моей целью с тех пор, как я тринадцать лет назад начала работать с семьями, которые страдают от патологического расщепления и отчуждения  ребенка.

            Исходя из своего  опыта, я считаю, что именно психологическое расщепление лежит в основе проблемы отчуждения родителей.

            Диссоциативное расщепление, которое является ядром того, с чем мы работаем у отчужденных детей, описано Яниной Фишер, бывшей инструктором и руководителем травматологического центра Бесселя Ван Дер Колка, следующим образом - (стр. 2)

«Это явление  клинически проявляется в виде препятствий  и сопротивления, не поддающегося лечению диагноза или расстройства личности, просто представляет собой то, как разум и тело индивида адаптировались к опасному миру, в котором единственной защитой был тот же человек, который его же подвергает опасности».

            По моему опыту, то, с чем мы имеем дело, когда работаем с отчужденными детьми, - это травматическое или диссоциативное расщепление. Мы видим это у отчужденных детей здесь и сейчас и у взрослых, отчужденных в детстве.

Джанина Фишер продолжает рассказывать нам:

«Перед лицом жестокого обращения и пренебрежения, особенно со стороны тех, кого они любят, детям необходимо иметь достаточную психологическую дистанцию от того, что происходит, чтобы не быть перегруженными и выжить психологически нетронутыми. Обеспечение сохранности самооценки и надежды на будущее требует, чтобы дети сомневались или игнорировали свой негативный опыт и отрекались от «плохого» (потерпевшего) ребенка как от «не я».

КЕЙТ ТЕМПЛЕР И ДР. ОБЗОР СОВРЕМЕННОЙ ПРАКТИКИ ЛЕЧЕНИЯ РОДИТЕЛЬСКОГО ОТЧУЖДЕНИЯ

 

Источник: Журнал семейной терапии (2017) 39: 103–122.

http://onlinelibrary.wiley.com/doi/10.1111/1467-6427.12137/full&usg=ALkJrhixkEUrC6wE0GcPb9GiPJyhh_oEDg

 Опубликовано в 2017 г.

 Авторы:

 Кейт Темплер (психолог, медицинский факультет, отделение психологии, университет Тасмании, Австралия)

Мэнди Мэтьюсон (медицинский факультет, отделение психологии, Университет Тасмании, Австралия.)

Джанет Хейнс (клинический психолог, Salamanca Psychology, Хобарт, Тасмания, Австралия)

Джорджина Кокс (научный сотрудник Мельбурнского университета, Австралия)

 

РЕЗЮМЕ

            Это исследование является  систематическим обзором литературы, относящейся к родительскому отчуждению, с целью определения наилучшей практики для терапевтов и практикующих юристов. Был проведен поиск в академических базах данных Medline, Embase и PsycINFO, в Кокрановском центральном реестре контролируемых исследований и в тезисах конференций статей, опубликованных на английском языке, касающихся психологического или юридического вмешательства в случаях родительского отчуждения. В обзор вошло десять статей.

            Было обнаружено, что в интересах целевого родителя изменения в условиях опеки или проживания являются эффективными для  уменьшения родительского отчуждения. Также требуется  специализированная семейная терапия, направленная на устранение отчуждения, эффективна для восстановления семейных отношений и функционирования семьи. Скоординированный подход терапевтов и практикующих юристов важен для решения проблемы отчуждения родителей.

             

            Термин родительское отчуждение используется для описания процесса, когда  один родитель (отчуждающий родитель) учит ребенка отвергать другого родителя (целевого родителя), чтобы ребенок испытывал страх, когда он находится рядом с этим родителем и избегал любых контактов с ним. Результатом отчуждения родителей является разрыв отношений ребенка с целевым родителем или повреждение этих отношений (Дарналл, 2011). В настоящее время не существует единого окончательного набора моделей отчуждающего поведения,  однако определяющей чертой является попытка отчуждающего  родителя  разрушить  отношения между ребенком  и целевым родителем  без рациональных  оснований (Мейер, 2009 г.). Важно отметить, что поведение ребенка, отвергающего родителя по веской причине, например, в ответ на жестокое обращение или пренебрежение со стороны родителя, является отчуждением  (Гарбер, 2011), а не отчуждением родителя (Гарднер, 2001; Рей, 2015). По поводу обоснованности родительского отчуждения как синдрома существует большой объем психиатрической  и юридической  литературы, в которой обсуждается существование Синдрома родительского отчуждения; однако есть консенсус, что родительское отчуждение действительно имеет место (например, Келли и Джонстон, 2001; Мейер, 2009; Руэда, 2004; Уокер и Шапиро, 2010; Варшак, 2001).

            Отчуждение родителей может быть центральной проблемой в спорах об опеке над детьми. При этом Бейкер (2010) отмечает, что кластер отчуждающего поведения слишком часто неверно интерпретируется  как свидетельство естественной любви родителя.

            Мейер (2009) утверждал, что дела об отчуждении родителей преобладают в судебной системе семейных судов  США, в них  отчуждающие родители часто делают ложные обвинения в жестоком обращении с ребенком со стороны  целевого родителя, чтобы гарантировать судебное решение в свою пользу (Мейер, 2009). Кроме этого, Дарналл (2011) предположил, что отчуждающие родители оказывают психологическое давление на своих детей с целью публичного отказа от  целевого родителя во время судебного разбирательства, тем самым причиняя ребенку дальнейшие страдания. Салливан и Келли (2001) предположили, что дела об отчуждении требуют как юридического, так и клинического вмешательства с четко определенными профессиональными ролями, чтобы работать более эффективно.

            Дарналл (2011) объяснил, что судебное вмешательство может зависеть от степени отчуждения ребенка. К сожалению, судебные решения часто основаны на нечетком представление о наилучших интересах  ребенка. Полагаясь на советы специалистов в области психического здоровья с различными мнениями, суды  принимают различные решения. В США или Великобритании эти решения могут включать:

(а) судебные решения, оставляющие  ребенка с предпочитаемым  родителем, в то время как родители проходят  индивидуальное и/или семейную психотерапию (Салливан и Келли, 2001);

(б) суд устанавливает  графики строгого посещения детей своих отдельно проживающих родителей;

(в) угрозы судебных санкций для мотивации отчуждающих родителей;

(г) изменение условий опеки или проживания ребенка и / или

(e) решение суда о проживании  ребенка с целевым родителем (Дарналл, 2011; Гарднер, 2001).

            Кроме того, специалисты в области психического здоровья могут  рекомендовать суду не предпринимать никаких действий из-за ожидания того, что отчуждение разрешится само собой без официального вмешательства (Бернет и др., 2010; Дарналл, 2011; Дарналл, Стейнберг, 2008).

            Дарналл (2011) сообщил, что из-за отсутствия исследований и результатов исследования влияния адаптации ребенка к переменам в семье, многие юристы работают без нормативных документов в определении наилучших интересов ребенка в случаях отчуждения (Дарналл, 2011). Без доказанных преимуществ лучших практических рекомендаций специалисты по психическому здоровью слабо  помогают своим коллегам-юристам в определении подходящих мероприятий в этих случаях.

            Существует широкий спектр краткосрочных и долгосрочных отрицательных результатов для детей, подвергшихся родительскому отчуждению (Бейкер и др., 2011; Бернет и др., 2010; Джонстон, 2005). Поэтому имеется  необходимость в  эффективном активном психотерапевтическом вмешательстве (Торен и др., 2013). Вмешательства должны стремиться достичь положительных результатов для ребенка и семьи, например восстановления детско-родительских отношений (Дарналл, 2011). Гарбер (2011) рекомендует использовать в лечении три руководящих принципа, а именно:

            1) изменение  поведения отчуждающих родителей, 2) восстановление здоровой роли  ребенка  в семье и 3) избегание обвинений и клеветы. При этом Гарбер (2011) далее предположил, что, как и в случае с юридическим вмешательством, психологическое вмешательство  должно  учитывать степень отчуждения. Чтобы повысить шансы на эффективный исход, юридические и психологические специалисты должны использовать общий совместный подход к управлению отчуждением родителей (Гарднер, 1998). Этого же  требуют лучшие практики.

 Обоснование и цели

             Хотя ряд юридических и психологических вмешательств для детей и отчужденных родителей был на сегодняшний день описан в литературе (например, Дарналл, 2011; Эллис и Боюн, 2010; Гарднер, 1998; Смит, 2016), доказательная база для каждого вмешательства неясна или не определена. Эта статья касается  систематического обзора всей доступной литературы, относящейся к родительскому отчуждению,  для определения наилучшей практики с психологической и юридической точек зрения. При этом целью было выявить доступные вмешательства и определить их эффективность, возможности  восстанавливать отношения между детьми и целевым родителем и устранять негативные психологические симптомы.

            Исходя из результатов этой первой цели, вторая цель заключалась в том, чтобы дать рекомендации относительно (1) терапевтических навыков, необходимых для достижения эффективных результатов  и (2) определить эффективные стратегии вмешательства для восстановления детско-родительских  отношений и управления психологическими нарушениями для всех сторон. Эти рекомендации актуальны для западных англоязычных стран, таких как Австралия, Великобритания и США, которые имеют аналогичные правовые системы и психологические службы.

 Порядок действий и стратегия поиска

             Литературные поиски проводились через следующие академические базы данных: Medline, Embase и PsycINFO с момента их создания до августа 2015 г. Поиски были повторены в течение июля 2016 г.

            К авторам включенных статей обращались за дополнительной информацией о любых неопубликованных исследованиях. Дополнительно списки всей включенной полнотекстовой литературы были просмотрены вручную для того,  чтобы найти любые дополнительные исследования, которые могли быть пропущены поиском  в базе данных.

 Критерии включения в исследование

             Для включения в этот обзор результаты должны были быть опубликованы в рецензируемом научном журнале, статьи или книги на английском языке, касающиеся психологических или судебных вмешательств по поводу отчуждения родителей. Исследования должны были касаться изучения  одного  из следующих вопросов: отношения детей с целевым родителем и / или отчуждающим родителем; отношений или восприятия отчуждающим родителем изменения условий опеки или результатов терапии, таких как уменьшение негативных психологических симптомов. Статьи, описывающие гипотетические случаи, или которые были непосредственно связаны с разводом без проблем родительского отчуждения, не были сочтены имеющими прямое отношение к делу.

 Полученные результаты

             В исследованиях, включенных в обзор, описаны вмешательства, используемые при наличии  отчуждения родителей - изменение опеки над детьми в пользу отчужденного родителя и специализированная семейная терапия/медиация, разработанная  специально для удовлетворения потребностей семей, испытывающих родительское отчуждение.        Результаты показали, что возложение основной родительской ответственности за ребенка на целевого родителя может прекратить отчуждение ребенка (Данн и Хедрик, 1994; Гарднер, 2001; Рэнд и др., 2005). Кроме того, изоляция  ребенка от отчуждающего родителя не принесла вреда ребенку (Рэй, 2015). Результаты также показали, что проблемы детско-родительских отношений при наличии родительского отчуждения  могут быть  решены через специализированные формы семейной терапии. Был определен ряд терапевтических программ, включая многомодельное семейное вмешательство (MMFI), Family Reflections, Программа воссоединения (FRRP), Преодоление барьеров (OBFC), Параллельная групповая терапия для РА и Семейные мосты. Хотя у этих программ разные структуры и методы работы, все они направлены на защиту целевых детей  от дальнейшего вреда, причиненного отчуждением, и восстановление  семейных отношений между детьми и родителями. Эти программы считаются неподходящими для случаев  отчуждения, когда ребенок отвергает жестокого родителя, т.е. совершившего физическое насилие над ребенком. Полученные результаты предполагают, что вмешательство в случае родительского отчуждения должно проводиться в виде назначенной судом психотерапии с судебными санкциями за несоблюдение (Ловенштейн, 1998). Все  исследования, включенные в обзор, исключают  ожидание спонтанного разрешения родительского отчуждения, т.е. путем самостоятельного решения  ребенком вопроса об опеке или проживании с родителем. Проживание ребенка  с отчуждающим родителем усугубляет родительские отчуждение (Гарднер, 2001 Рэнд и др., 2005).

            В результате ограничений включенных в исследование статей  авторам не удалось определить, какое вмешательство было лучше в отношении сроков и исходов  лечения. Однако результаты этого систематического обзора литературы предоставляют полезную информацию о подходах к решению проблемы отчуждения родителей.

 Обсуждение

             Этот систематический обзор литературы был направлен на выявление всех доступных мер по проблеме родительского отчуждения и определение их эффективности в восстановление отношений и устранении психологических симптомов. Вторая цель состояла в том, чтобы дать рекомендации о терапевтических навыках, необходимых для достижения эффективных результатов, выявления эффективных стратегий вмешательства и способов, с помощью которых специалисты здравоохранения могут помочь судам в принятии ими решений по делам, связанным с  родительским отчуждением.

            Ряд терапевтических программ был включен  в этот обзор. Каждая программа представляет собой специализированную форму системной семейной психотерапии.

            Все программы  направлены на защиту целевых детей от дальнейшего вреда, вызванного отчуждением от родителя и улучшение  психологического благополучия детей; изменения искаженного мышления целевого ребенка и укрепления у него навыков  критического мышления; улучшение детско-родительских  отношений с целевым родителем; подготовки отчуждающего родителя к улучшению детско-родительских отношений ребенка с целевым родителем и оказание поддержки с его стороны этим  изменениям; восстановление  совместных родительских отношений; а также укрепление  семейного общения и здоровых границ внутри новой  структуры семьи. Психологическое образование для всех членов семьи по теме  отчуждения родителей и использование знаний на практике представляется важным.  Это важная часть каждой программы.

            Несмотря на предыдущие предложения (например, Дарналл и Стейнберг, 2008), ни одно из включенных в обзор исследований не рекомендовало дожидаться спонтанного разрешения родительского отчуждения или разрешения  ребенку самостоятельно принимать решение об опеке или проживании с родителем. Кроме того, проживание ребенка с отчуждающим родителем не является  эффективной стратегией (Гарднер, 2001; Рэнд и др., 2005).

            Как описано Салливаном и Келли (2001) оставление ребенка на попечении отчуждающего родителя, позволит отчуждению продолжаться и становиться более серьезным. Результатом продолжающегося отчуждения является дальнейший ущерб для детско-родительских  отношений с целевым родителем  (Гарднер, 2001) и негативные психологические и социальные последствия для целевого ребенка, такие как серьезные депрессивные расстройства, низкая самооценка и зависимое расстройство  во взрослом возрасте (Бен-Ами и Бейкер, 2012).

            Из массы доказательств этого систематического обзора следует, что оставление ребенка с отчуждающим родителем усугубляет отчуждение. Доказательства подтверждают изменения  в условиях проживания ребенка с целевым родителем  как эффективную  стратегию улучшения детско-родительских отношений и уменьшение стресса у ребенка (Данн и Хедрик, 1994; Гарднер, 2001; Рэнд и др., 2005). Важно отметить, что Рей (2015) заметил, что отделение ребенка от отчуждающего родителя не причиняет вреда ребенку. Эти выводы согласуются с имеющейся  литературой, предполагающей, что суды должны назначать  строгий график посещений, смену опеки в пользу целевого родителя или изменения в механизмах доступа детей к целевым родителям (Дарналл, 2011).

            Левенштейн (1998) обнаружил, что санкционированная судом психотерапия с использованием судебных  санкций за несоблюдение была эффективна в достижении разрешения проблем  родительского отчуждения. Данные свидетельствуют о том, что такие вмешательства наиболее эффективны, если реализованы раньше, чем отчуждение родителей стало серьезным, и состязательный судебный процесс усугубил серьезность проблема (Джонстон и Голдман, 2010; Ловенштейн, 1998).

            Данн и Хедрик (1994) и Рэнд (2005) установили, что одна только традиционная терапия была неэффективна в отношении отчуждающих родителей.

            Наиболее убедительные доказательства из текущего обзора демонстрируют успех терапевтических программ, разработанных специально для лечения родителей.

            Санкции суда за несоблюдение судебного решения являются наиболее эффективным средством в решении проблемы отчуждения родителей (например, Фридлендер и Уолтерс, 2010; Рей, 2015; Салливан и др., 2010; Торен и др., 2013; Варшак, 2010). Рассмотренные в этом обзоре  статьи показывают, что такое вмешательство может привести к улучшению детско-родительских отношений с целевым родителем, а также к уменьшению психологических симптомов, испытываемых целевым ребенком. В частности, это может быть достигнуто через мастерские, лагеря, ретриты (Рэй, 2015; Салливан и др., 2010; Варшак, 2010), дисциплинарную семейную терапию (Фридлендер и Уолтерс, 2010) или через подход параллельной групповой терапии (Торен и др., 2013). Большинство исследователей сообщили об использовании психологического образования, родительских навыков и терапии со всеми членами семьи (Рэй, 2015; Салливан и др., 2010; Варшак, 2010) с помощью назначенных судом психологов или социальных работников и с участием координатора по воспитанию детей (Фридлендер и Уолтерс, 2010; Торен и др., 2013). Кроме того, если  эти подходы были неэффективны в разрешении процесса отчуждения и его последствий, была оправдана смена опеки в пользу целевого родителя.

            Текущие результаты исследования согласуются с предположением Салливана и Келли (2001) о том, что меры по устранению родительского отчуждения должны включать как правовой так и психотерапевтический ответ для облегчения восстановления функционирование семьи при очевидном отчуждении родителей. Это  соответствует  рекомендации  Гарднера (1998) о том, что высокий уровень конфликта в случаях родительского отчуждения, классифицируемых как умеренные или тяжелые, требует совместных усилий суда и терапевтов. Несмотря на разногласия, возникшие в результате некоторых взглядов Гарднера (например, Хоучин и др., 2012; Валдрон и Джоанес, 1996; Варшак, 2001), его предложение комбинированного подхода к разрешению проблемы родительского отчуждения является  эффективным и логичным.

 Рекомендации по практике

             Если ребенок / дети  сопротивляется или отказывается в контексте отчуждения родителей от контакта с целевым родителем – рекомендуется семейный подход в терапии с включением всех членов семьи, наряду с юридическим вмешательством (Фридлендер, Уолтерс, 2010; Ловенштейн, 1998; Рей, 2015; Салливан и др., 2010; Торен и др., 2013; Варшак, 2010). Обзор литературы показывает, что изменение условий опеки или проживания в пользу целевого родителя может уменьшить отчуждение ребенка или даже прекратить родительское отчуждение. Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что степень изменения условий опеки   зависит от степени тяжести отчуждения ребенка. Ответственность отчуждающего родителя за жестокое отношение к ребенку является  важным  шагом  к уменьшению отчуждения родителей.

            Результаты исследований показывают, что удаление целевого ребенка от проживания с предпочтительным родителем не вредит ему (Данн и Хедрик, 1994; Гарднер, 2001), даже если ребенок испытывает  временный стресс.

            Действительно, удаление целевого ребенка от отчуждающего родителя будет способствовать защите ребенка от дальнейшего вреда. Это также позволит улучшить в детско-родительские отношения с целевым родителем  без дальнейшего вмешательства  отчуждающего родителя (Рей, 2015; Рэнд, Рэнд и Копетцки, 2005).

            Изменение условий опеки или проживания ребенка требуют корректировки для всех вовлеченных членов семьи. Следовательно, важна терапевтическая поддержка во время этого перехода. Традиционная семейная терапия, однако, неэффективна и может нанести дальнейший ущерб (Рей, 2015; Варшак, 2010). Вместо этого имеющиеся доказательства показывают что необходима  системная семейная терапия, адаптированная к потребностям семей, испытывающих принудительное отчуждение родителей.             Свидетельства практиков показывают, что специализированная семейная терапия отчуждения родителей должна начинаться как можно раньше, как только выявляется отчуждение родителей (Джонстон и Голдман, 2010). Специализированная семейная терапия должна быть одобрена судом, а  за несоблюдение судебных постановлений в отношении терапии должны быть наложены санкции. Такие санкции мотивируют отчуждающих родителей к занятиям терапией и, таким образом, мотивируют к терапевтическим изменениям.

            Текущий обзор выявил ряд специализированных семейных восстановительных программ. Эти программы используют разные методы работы,  но преследуют одни и те же цели. При рассмотрении  общих характеристик программ вмешательства можно сделать ряд рекомендаций. Во-первых, любое семейное терапевтическое вмешательство при родительском отчуждении должно касаться целевого ребенка, целевого родителя и отчуждающего  родителя. Кроме того, любая программа семейной терапии для родительского отчуждения должна:

• предоставить каждому члену семьи психологическое просвещение по вопросам родительского отчуждение и его последствий;

• защитить целевых детей от вреда, причиненного отчуждением;

• использовать терапевтическое вмешательство, которое снижает психическую патологию у ребенка и улучшает его психологическое самочувствие;

• использовать методы, которые приводят к изменению  искаженного мышления целевого ребенка; обучить его  навыкам критического мышления;

• работать над улучшением детско-родительских отношений между целевыми родителями и детьми;

• подготовить отчуждающего родителя к повышению качества детско-родительских  отношений с целевым родителем и устранить их искаженное мышление;

• использовать методы разрешения конфликтов, чтобы восстановить отношения родителей относительно совместного воспитания детей; а также

• установить здоровые границы и общение внутри семьи.

            Для достижения этих результатов практикующим психиатрам при работе с семьями необходимо применять непредвзятый подход.

            Необходимо установить терапевтические отношения со всеми членами семьи. Это может быть достигнуто путем предоставления каждому члену семьи психологической поддержки или среды, в которой они могут исследовать свои проблемы, при нейтралитете терапевта по этим вопросам (Райт, 2000). Терапия должна предлагать совместные сеансы с членами семьи. а также занятия с отдельными членами семьи, чтобы могли  быть решены как индивидуальные, так и системные проблемы (Лебоу и Рекарт, 2007). В конечном итоге цель семейной терапии – достижение  и поддержка здоровых отношений между родителями и детьми и создание  новой семейной  среды, позволяющей родителям сохранять здоровую дистанцию друг от друга в эмоциональном общении «по мере необходимости» (Лебоу, Рекарт, 2007).

            Конечно, основная проблема реализации таких терапевтических программ заключается в нежелании отчуждающих родителей участвовать в процессе, который может изменить природу детско-родительских  отношений и противоречит их желаниям. Реальный исход успешной терапии определяется степенью их вовлеченности в терапевтический процесс, поэтому важно, чтобы отчуждающие родители были мотивированы участвовать в программе, направленной на улучшение в ситуации отчуждения своего ребенка,  и взяли на себя обязательства  активного участия в деятельности, связанной с терапевтическими целями.

            Поскольку эти терапевтические цели противоречат желанию отчуждающих  родителей, необходимо, чтобы мотивация к их участию была внешне управляемой. Таким образом, очень важно, чтобы суды использовали стратегию для управления несоблюдением терапевтических усилий, которая  соответствует общему  правовому и психологическому  подходу к управлению такими ситуациями.

            Препятствия  исполнению постановлений суда, направленных на улучшение жизни ребенка, должны наказываться  четко определенными и последовательными санкциями. Это основано на мнении, что для ребенка будет лучше жить с целевым родителем и иметь ограниченный контакт с отчуждающим родителем, чем оставаться с отчуждающим родителем, который отказывается  прилагать реальные усилия для достижения терапевтических целей.

 

Литература

 

Baker, A. J. L. (2010) Adult recall of parental alienation in a community sample:prevalence and associations with psychological maltreatment. Journal of Divorce & Remarriage, 51: 16–35. doi:10.1080/10502550903423206.

Baker, A. J. L. and Ben-Ami, N. (2011) To turn a child against a parent is to turn a child against himself: the direct and indirect effects of exposure to parental alienation strategies on self-esteem and wellbeing. Journal of Divorce and Remarriage, 52: 472–489. doi:10.1080/10502556.2011.609424.

Baker, A. J. L. and Chambers, J. (2011) Adult recall of childhood exposure to parental conflict: unpacking the black box of parental alienation. Journal of Divorce and Remarriage, 52: 55–76. doi: 10.1080/10502556.2011.534396.

Ben-Ami, N. and Baker, A. J. L. (2012) The long-term correlates of childhood exposure to parental alienation on adult self-sufficiency and well-being. American Journal of Family Therapy, 40: 169–183. doi: 10.1080/01926187.2011.601206.

Bernet, W., Von Boch-Galhau, W., Baker, A. J. L. and Morrison, S. L. (2010) Parental alienation, DSM-V, and ICD-11. American Journal of Family Therapy, 36: 76–187. doi: 10.1080/01926180903586583.

Bernet, W. and Baker, A. (2013) Parental alienation, DSM-5, and ICD-11: response to critics. Journal of the American Academy of Psychiatry and the Law, 41: 98–104. Retrieved from http://www.jaapl.org/content/41/1/98.full.pdf.

Darnall, D. (2011) The psychosocial treatment of parental alienation. Child and Adolescent Psychiatric Clinics of North America, 20: 479–494. doi: 10.1016/j.chc.2011.03.006.

Darnall, D. and Steinberg, B. F. (2008) Motivational models for spontaneous reunification with the alienated child: part I. American Journal of Family Therapy, 36: 107–115. doi: 10.1080/01926180701643131.

Dunne, J. and Hedrick, M. (1994) The parental alienation syndrome: an analysis of sixteen selected cases. Journal of Divorce and Remarriage, 21: 21–38. doi:10.1300/J087v21n03_02.

Ellis, E. (2008) A stepwise approach to evaluating children for parental alienation syndrome. Journal of Child Custody: Research, Issues, and Practices, 4: 55–78. doi:10.1300/J190v04n01_03.

Friedlander, S. and Walters, M. G. (2010. When a child rejects a parent: tailoring the intervention to fit the problem. Family Court Review, 48: 98–111. doi:10.1111/j.1744-1617.2009.01291.x.

Garber, B. (2011) Parental alienation and the dynamics of the enmeshed parentchild dyad: adultification, parentification, and infantilization. Family Court Review, 49: 322–335. doi: 10.1111/j.1744-1617.2011.01374.x.

Gardner, R. A. (2002) Parental alienation syndrome vs. parental alienation: which diagnosis should evaluators use in child-custody disputes? American Journal of Family Therapy, 30: 93–115. doi: 10.1080/019261802753573821.

Gardner, R. A. (1987) The parental alienation syndrome and the differentiation between fabricated and genuine child sex abuse. Creskill, NJ: Creative Therapeutics.

Gardner, R. A. (1998) Recommendations for dealing with parents who induce a parental alienation syndrome in their children. Journal of Divorce and Remarriage, 28: 1–23. doi: 10.1300/J087v28n03_01.

Gardner, R. A. (2001) Should courts order PAS children to visit/reside with the alienated parent? A follow up study. American Journal of Forensic Psychology, 19: 61–106. Retrieved from http://search.proquest.com.ezproxy.utas.edu.au/psycinfo/docview/619630745/5976D9EB512047FAPQ/1?accountid514245.

Garg, A. X., Hackam, D. and Tonelli, M. (2008) Systematic review and meta-analysis: when one study is just not enough. Clinical Journal of the American Society of Nephrology, 3: 253–260. doi: 10.2215/CJN.01430307.

Houchin, T., Ranseen, J., Hash, P. A. K. and Bartnicki, D. J. (2012) The parental alienation debate belongs in the courtroom, not in DSM-5. Journal of American Academy of Psychiatry and the Law, 40: 127–131.

Johnston, J. R. (2005) Children of divorce who reject a parent and refuse visitation: recent research and social policy implications for the alienated child. Family Law Quarterly, 38: 757–775. Retrieved from http://search.proquest.com/docview/222877172?accountid514245

Lebow, J. and Rekart, K. (2007) Integrative family therapy for high-conflict divorce with disputes over child custody and visitation. Family Process, 46: 79–91.

Lowenstein, L. F. (1998). Parent alienation syndrome: a two step approach toward a solution. Contemporary Family Therapy: An International Journal, 20: 505–520. doi: 10.1023/A:1021632200655.

Meier, J.S. (2009) A historical perspective on parental alienation syndrome and parental alienation. Journal of Child Custody, 6: 232–257. doi: 10.1080/15379410903084681.

Moher, D., Liberati, A., Tetzlaff, J. and Altman, D. (2009) Preferred reporting items for systematic reviews and meta-analyses: the PRISMA statement. Annals of Internal Medicine, 151: 264-269. doi: 10.7326/0003-4819-151-4-200908180-00135.

Popay, J., Roberts, H., Sowden, A., Petticrew, M., Arai, L., Rodgers, M., Britten, N., Roen, K. and Duffy, S. (2006) Guidance on the conduct of narrative synthesis in systematic reviews. Final report. Institute of Health Research, Lancaster: ESRC Methods Programme.

Rand, D., Rand, R. and Kopetski, L. (2005) The spectrum of parental alienation syndrome part III: the Kopestski follow-up study. American Journal of Forensic Psychology, 23: 15–43. Retrieved from http://search.proquest.com/psycinfo/doc-view/620676379/832E5AA0169C4A91PQ/1?accountid514245.

Rait, D. (2000) The therapeutic alliance in couples and family therapy. Journal of Clinical Psychology, 56: 211–224.

Reay, K. M. (2015) Family reflections: a promising therapeutic program designed to treat severely alienated children and their family system. American Journal of Family Therapy, 43: 197–207. doi: 10.1080/01926187.2015.1007769.

Smith, L. S. (2016) Family-based therapy for parent–child reunification. Journal of Clinical Psychology, 2: 498–512. doi: 10.1002/jclp.22259.

Sullivan, M. J. and Kelly, J. B. (2001) Legal and psychological management of cases with an alienated child. Family Court Review, 39: 299–315. doi:10.1111/j.174-1617.2001.tb00612.x.

Sullivan, M. J., Ward, P. and Deutsch, R. M. (2010) Overcoming barriers family camp: a program for high-conflict divorced families where a child is resisting contact with a parent. Family Court Review, 48: 116–135. doi: 10.1111/j.1744-1617.2009.01293.x.

Toren, P., Bregman, B. L., Zohar-Reich, E., Ben-Amitay, G., Wolmer, L. and Laor, N. (2013) Sixteen-session group treatment for children and adolescents with parental alienation and their parents. American Journal of Family Therapy, 41: 187–197. doi: 10.1080/01926187.2012.677651.

Waldron, K. H. and Joanis, D. E. (1996) Understanding and collaboratively treating parental alienation syndrome. American Journal of Family Law, 10: 121–133.

Warshak, R. A. (2001) Current controversies regarding parental alienation syndrome. American Journal of Forensic Psychology, 20: 31–52.

Warshak, R. A. (2010) Family bridges: using insights from social science to reconnect parents and alienated children. Family Court Review, 48: 48–80. doi:10.1111/j.1744-1617.2009.01288

 

СТАТЬИ ПО ТЕМЕ

  ДОКТОР РИЧАРД ГАРДНЕР. МОДИФИКАЦИЯ СЕМЕЙНОЙ ТЕРАПИИ УМЕРЕННОГО ТИПА СИНДРОМА ОТЧУЖДЕНИЯ РОДИТЕЛЯ (PAS)

 ДОКТОР ДУГЛАС ДАРНАЛЛ. ПСИХОСОЦИАЛЬНОЕ ЛЕЧЕНИЕ РОДИТЕЛЬСКОГО ОТЧУЖДЕНИЯ

ДОКТОР Ф.КОШИК, ДОКТОР У.БЕРНЕТ.  ЛЕЧЕНИЕ И ПРОФИЛАКТИКА ОТЧУЖДЕНИЯ РОДИТЕЛЕЙ

 ДОКТОР СЬЮЗАН ХЕЙТЛЕР. ЧТО НУЖНО ЗНАТЬ ТЕРАПЕВТАМ О РОДИТЕЛЬСКОМ ОТЧУЖДЕНИИ

 КАРЕН ВУДОЛЛ. ЛЕЧЕНИЕ РОДИТЕЛЬСКОГО ОТЧУЖДЕНИЯ