EAPAP ПРЕДУПРЕЖДАЕТ: ОБРАЩЕНИЕ К СПЕЦИАЛИСТУ, НЕ ЗНАЮЩЕМУ О PAS/PA, МОЖЕТ НАНЕСТИ ВРЕД ВАШЕЙ ЖИЗНИ И ЗДОРОВЬЮ

EAPAP  это Европейская ассоциация практиков отчуждения родителей, она изучает проблемы отчуждения родителей по всей Европе.

Ассоциация состоит из специалистов-практиков, приверженных основополагающим принципам, которые лежат в основе успешной работы с отчужденными детьми и их семьями.

Ассоциация созывается и проводит конференции  в Клинике семейной разлуки  в Лондоне, где терапевтическая работа с отчужденными детьми и их семьями соответствует признанным международным  стандартам вмешательства.

Ассоциация объединяет свою работу с Группой по изучению родительского отчуждения (PASG), всемирным коллективом практиков, исследователей, комментаторов и родителей, которые активно работают в этой области. Сайт EAPAP - https://www.eapap.eu/

ЗАЯВЛЕНИЕ

об использовании традиционных, общих и недоказанных терапевтических вмешательств в случаях отчуждения родителей

Опубликовано в феврале 2019 г.

Источник: https://www.eapap.eu/statements/systemic-family-therapy-in-cases-of-parental-alienation/

            Как практикующие специалисты и исследователи, работающие в этой области, мы по-прежнему обеспокоены тем, что традиционные и стандартные терапевтические подходы по-прежнему рекомендуются и применяются в качестве лечения для случаев, идентифицированных или предполагаемых как отчуждение родителей. Мы особенно обеспокоены тем, что многие психотерапевты и другие специалисты в области психического здоровья, которые утверждают, что имеют опыт работы в области отчуждения родителей, продолжают использовать  такие подходы, несмотря на отсутствие доказательств эффективности  таких вмешательств. Значительные объемы научных данных сообщают о том, что стандартные и общие подходы к терапевтическому лечению, включая общую семейную терапию, в случае родительского отчуждения не только не доказывают  успеха применения, но даже  были признаны противопоказанными; Это означает, что нет разумных доводов для  использования таких методов  лечения.

            В поддержку этой позиции мы опираемся на выводы, например:

Clawar & Rivlin (2013 стр. xxvii), чье исследование показало, что из 1000 отобранных случаев «даже по решению суда традиционные методы лечения малоэффективны, либо неэффективны в лечении этой формы жестокого обращения с детьми».

Reay (2015, стр. 199) утверждает, что «в случаях разлучения и развода, когда ребенок сильно отчужден от некогда любимого родителя, традиционные терапевтические подходы в значительной степени терпят неудачу»

Dunne & Hedrick (1994, стр. 31) считают, что «традиционные методы лечения и вмешательства не приносят успеха в реабилитации детей, затронутых [отчуждением родителей]»

Fidler, Bala & Saini (2013, p.116) отмечают, что «лечение в более тяжелых случаях, которые могут включать также некоторые умеренные случаи, может быть связано с тем, что отчуждение становится все более укоренившимся»

Miller (2013, стр. 16), отмечает, что «терапевты, которые настаивают на использовании традиционной терапии (например, чтобы «убедиться в этом »), вряд ли преуспеют (…), такой подход хуже, чем плацебо, потому что, хотя терапевт использует  бесполезное лечение, ребенок, уже получивший травму, лишается эффективного вмешательства, включая защиту»

Gottlieb (2017, стр. 9) утверждает, что «традиционные методы лечения неизменно приводят к пагубным результатам: отчуждение углубляется, а в случае неудачи лечения обвиняют целевого/отчужденного родителя: в конце концов, утверждается, что даже с успешной  терапией, отношения между отвергнутым родителем и ребенком не были восстановлены из-за отчужденного родителя, а не из-за неквалифицированного терапевта»

Fiddler & Ward (2017, стр. 22) утверждают, что «случаи, связанные с обвинениями в жестоком обращении и отчуждении, требуют от практикующих врачей значительного клинического опыта и специальной подготовки».

            Следует отметить, что многие специалисты в области отчуждения родителей полагают, что стандартные и общие подходы к терапевтическому лечению, включая общую семейную терапию, в тяжелых случаях и во многих умеренных случаях часто приводят к тому, что отчуждение становится все более укоренившимся.

            Мы считаем, что наблюдаемыми признаками серьезной реакции отчуждения у ребенка является то, что ребенок проявляет необоснованные негативные убеждения, чувства и / или поведение в отношении отвергнутого родителя, которые несоразмерны фактическому опыту ребенка отношений с этим родителем и что существует закономерность использования ребенком клеветы, для которой ребенок приводит слабые, тривиальные, легкомысленные или абсурдные причины. В дополнение к этим основным симптомам ребенок может выражать убеждения в отношении своих родителей, которые предполагают патологическое расщепление (например, заметное отсутствие амбивалентности в отношении своих родителей; рефлексивную поддержку предпочитаемого го родителя почти в каждой ситуации, изображая одного из родителей как «абсолютно  хорошего» «а другого - «абсолютно  плохого»- отрицание положительного опыта отношений с отвергнутым родителем в прошлом, несмотря на доказательства  обратного, и отказ общения с членами расширенной  семьи отвергнутого родителя, друзьями и другими аспектами его жизни).

            Ребенок может также участвовать в оскорбительном, жестоком или унизительном   обращении с отвергнутым родителем и не проявлять чувства вины, стыда или угрызения совести в связи с таким поведением. Мы считаем, что отказ от родителя, который может считаться оправданным (иногда называемый отчуждением), является, напротив, временным отказом от отношений с родителем, в которых нет ни одного из клинических маркеров реакции отчуждения.

            Rivett & Street (2009) утверждают, что системная семейная терапия направлена на то, чтобы помочь членам семейной системы выявлять и понимать симптомы, получать новые взгляды на существующую семейную динамику отношений, понимать взгляды других в системе, думать о моделях общения и взаимодействия и участвовать в процессах, необходимых для изменений. Кроме того, они утверждают, что семейная терапия не стремится идентифицировать одного человека в семье как причину проблем, но идентифицирует проблему как нарушение семейной системы, помещая убеждения, поведение и эмоции человека в контекст функционирования семейной системы  Мы считаем, что семейная системная терапия, которая применяется с этой узкой точки зрения, является крайне неуместным вмешательством в случаях отчуждения родителей, поскольку этот подход не признает, что по своей сути такие случаи влекут за собой существенные дисбалансы во власти, принудительном контроле и психологическом вреде для детей это требует быстрой и решительной коррекции, чтобы восстановить отношения привязанности ребенка и защитить ребенка от дальнейшего вреда. На такие изменения не влияют методы лечения, которые фокусируются на симптомах ребенка, возможностях целевого родителя или постепенной корректировке подхода родителей к воспитанию детей.

            Мы считаем, грубой ошибкой классификацию  любые случаи отчуждения родителей как случаи высокого уровня  конфликта, в котором предполагается, что оба родителя несут существенную ответственность за неблагополучную динамику семьи. В случаях отчуждения отчуждающий родитель  является прежде всего и, как правило, исключительно причиной отказа ребенка от другого родителя. Точно так же использование термина «гибрид» для предположения, что отчуждаемый родитель внес существенный вклад в проблему отказа ребенка от этого родителя, не поддерживается литературой и не должно использоваться для обоснования аргументов в пользу общих терапевтических вмешательств.

            Хотя стандартные и общие подходы к терапевтическому лечению, включая общую семейную терапию, не подходят для случаев отчуждения родителей, мы считаем, что ключевые концепции модели структурной семейной терапии Минучина применимы для понимания и лечения отчуждения родителей. К ним, например, относится то, что наблюдаемое поведение ребенка является реакцией на дисфункциональную динамику семьи, а не на внутреннюю динамику, что скрытые иерархии и отношения внутри семьи приводят к дисфункции и что правила должны применяться для поддержания порядка и границ. Чрезмерное расширение возможностей ребенка по желанию  одного из родителей, поощрение и терпимость одного из родителей к жестокому обращению с другим родителем, триангуляция одного из родителей ребенка в родительском конфликте и другие подобные динамики являются основными симптомами родительского отчуждения. Системные подходы, которые не направлены на устранение причин этих симптомов и не направлены на их устранение, а вместо этого дают «толчки живых систем, которые помогают им совместно разрабатывать новые паттерны» (von Schlippe & Schweitzer, 1998, p. 93), неприменимы в случаи отчуждения родителей. Вместо этого фокус лечения должен сместиться с симптома (поврежденные или разорванные отчуждаемые отношения родитель-ребенок) на причину (поведение отчуждающего родителя).

            Мы считаем, что в то время как эмоциональные переживания детей следует изучать, терапевты, работающие с отчужденными детьми, не должны предоставлять терапевтическую среду, в которой ребенку поощряется или разрешается критиковать, унижать или неуважительно относиться к родителям или высказывать ложные, несправедливые или бредовые мнения, и что детские  ложные убеждения, когнитивные искажения или бредовое мышление не должны поддерживаться. Поощрение или разрешение ребенку делать такие вещи должны  рассматриваться как вредные для ребенка. Точно так же терапевтические вмешательства не должны создавать условия, в которых необоснованные обвинения могут оставаться без ответа. От отчужденных родителей не следует требовать извинений перед детьми за события и поведение, которые не соответствуют действительности или по которым нет никаких доказательств. Терапевты, работающие с отчужденными детьми, должны стремиться не расширять права и возможности ребенка, а работать над восстановлением функционирующей семейной иерархии, чтобы ребенок не нес бремя ответственности за решения. Терапевтические методы, такие как зеркальное отражение, сопереживание и удовлетворение требований ребенка, крайне неадекватны и часто вредны в случаях отчуждения родителей, не в последнюю очередь потому, что они поддерживают ложные или бредовые убеждения.

            Методы, основанные на убеждении, что оба родителя развивают  способность самостоятельного мышления  ребенка, нами не поддерживаются. Нет никаких доказательств того, что особенность случаев отчуждения заключается в том, что отчуждаемые родители развивают способности самостоятельного  мышления  своего ребенка. Рассматривая отчуждение с системной точки зрения, Gottlieb (2012, стр. 149) утверждает, что «нельзя говорить о том, что отчужденный  родитель виновен в поддержании отчуждения».

            Подходы, использующие построение последовательных рассказов о событиях прошлой жизни в качестве основного подхода к лечению, в равной степени основаны на ошибочном убеждении, что оба родителя несут ответственность за проблему отказа ребенка. Повествования, которые отрицают от очевидные факты, включают ложные или сфабрикованное рассказы  об отчуждающем родителе, вредны для ребенка. Точно так же использование подходов десенсибилизации основано на ложной предпосылке, что у отчужденного ребенка развился фобический ответ на родителя, и это не подтверждается данными исследований (Warshak, 2015).

            Подавляющее количество фактических данных свидетельствует о том, что никогда не следует пытаться проводить терапию вне сильной правовой структуры и судебного надзора, который использует угрозу санкций для обеспечения соблюдения терапевтического процесса (например, Warshak, 2010; Fidler, Bala, & Saini, 2013; Wiley, 2016). В случаях отчуждения родителей терапевтические вмешательства должны проводиться только в контексте одновременного восстановления физических отношений между ребенком и отчужденным родителем, и главным соображением терапевта всегда должна быть защита ребенка от вреда. Терапевтические вмешательства, направленные на восстановление отношений ребенка с отвергнутым родителем, не должны быть открытыми и должны быть немедленно прекращены в случаях, когда восстановление отношений не достигается быстро. Если полное восстановление отношений ребенка с отчужденным родителем не достигнуто или в случаях, когда ребенок остается психологически разделенным, дело должно быть возвращено в суд для рассмотрения вопроса об изменении места жительства ребенка на попечение отчужденного родителя вместе с временным (как правило, 90 дней) или полным защитным отделением от отчуждающего родителя.

            Подписано от имени Совета Европейской ассоциации практиков отчуждения родителей:
 
Dr. Wilfrid v. Boch Galhau M.D.
Dr. Sietske Dijkstra
Prof. Dr. Sc. Gordana Buljan Flander
Dr. Lena Hellblom Sjögren, fil.dr. leg.psykolog
Karen Woodall, PhD (cand)
Nick Woodall, MA 





ЛИТЕРАТУРА:

Clawar, S. S. & Rivlin, B. V. (2013). Children held hostage: Identifying brainwashed children, presenting a case, and crafting solutions (2nd Edition). Chicago, IL: American Bar Association.

 

Dunne, J. & Hedrick, M. (1994). The parental alienation syndrome: An analysis of sixteen selected cases. Journal Of Divorce & Remarriage, 21, pp. 21-38.

 

Fidler, B. J., Bala, N., & Saini, M. A. (2013). Children who resist postseparation parental contact: A differential approach for legal and mental health professionals. New York, NY: Oxford University Press.

 

Fidler, B. J. & Ward, P. (2017). Clinical decision-making in parent-child contact problem cases:| Tailoring the intervention to the family’s needs. In Abigail M. Judge and Robin M. Deutsch (Eds.) Overcoming parent-child contact problems: Family based interventions for resistance, rejection, and alienation. New York: Oxford University Press.

 

Gottlieb, L. J. (2012). The parental alienation syndrome: A family therapy and collaborative systems approach to amelioration. Springfield IL: Charles C Thomas.

 

Gottlieb, L. J. (2017). Amicus brief discussing effective treatment for parental alienation or for a severed parent-child relationship.

 

Miller, S. G. (2013). Clinical reasoning and decision-making in cases of child alignment: Diagnostic and therapeutic issues. In A. J. L. Baker & S. R. Sauber (Eds.). Working with alienated families: A clinical guidebook (pp. 8–46). New York, NY: Routledge.

 

Reay, K. M. (2011). Toxic divorce: A workbook for alienated parents. Penticton, Canada: Author.

 

Reay, K. M. (2015). Family Reflections: A promising therapeutic program designed to treat severely alienated children and their family system. The American Journal of Family Therapy, 1–11, 197-207.

 

von Schlippe, A. & Schweitzer, J. (1998). Lehrbuch der systemischen therapie und beratung. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht.

 

Warshak, R. A. (2010). Family bridges: Using insights from social science to reconnect parents and alienated children. Family Court Review, 48(1), 48–80.

 

Warshak, R. A. (2015). Ten parental alienation fallacies that compromise decisions in court and in therapy. Professional Psychology: Research and Practice, 46(4), 235-249.

 

Wiley, F. (2016). Serious parental alienation: The approach of the courts and practitioners in 2016. Family Law Week. 

ДРУГИЕ СТАТЬИ ЖУРНАЛА О КВАЛИФИКАЦИОННЫХ ТРЕБОВАНИЯХ К СПЕЦИАЛИСТАМ ПО РОДИТЕЛЬСКОМУ ОТЧУЖДЕНИЮ

ДОКТОР АЙРА ТУРКАТ. НУЖНА ЛИ ВООБЩЕ СУДЕБНАЯ ЭКСПЕРТИЗА ДЕТСКО-РОДИТЕЛЬСКИХ ОТНОШЕНИЙ?

ДОКТОР КРЕЙГ ЧИЛДРЕСС. ПРОФЕССОР ВАН ХЕЛЬСИНГ 

ДОКТОР КРЕЙГ ЧИЛДРЕСС. ТРЕБОВАНИЕ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ КОМПЕТЕНТНОСТИ 

ДОКТОР СТИВЕН МИЛЛЕР ОБ ОШИБКАХ ЭКСПЕРТОВ В СЛУЧАЯХ 

ОТЧУЖДЕНИЯ РОДИТЕЛЯ

ДОКТОР ЭМИ БЕЙКЕР. КАК ВЫБРАТЬ ЭКСПЕРТА ПО ОТЧУЖДЕНИЮ

 

 

КРИМИНАЛЬНЫЙ ПСИХОЛОГ ДОКТОР СТЭНТОН САМЕНОВ О РОДИТЕЛЬСКОМ ОТЧУЖДЕНИИ И ОШИБКАХ МЫШЛЕНИЯ ОТЧУЖДАТЕЛЯ

Стэнтон Саменов, доктор философии, получил степень бакалавра. (с отличием) в Йельском университете в 1963 году и  доктора философии. в 1968 году в области  психологических наук в Мичиганском университете. После работы в качестве клинического психолога в психиатрических службах для подростков в районе Энн-Арбор (Мичиган) он присоединился к Программе по расследованию преступного поведения в больнице Св. Елизаветы в Вашингтоне, округ Колумбия. С 1970 по июнь 1978 года он был психологом-исследователем этой программы. Результаты этого исследования содержатся в трехтомной публикации «Преступная личность» (Lanham, Md .: Roman and Littlefield) в соавторстве с доктором Йохельсоном.

В 1987 году президент Рейган назначил его в качестве участника конференции Белого дома по проблеме «Америки без наркотиков»

Книга доктора Саменова «Внутри криминального разума» (Нью-Йорк: Times Books / Random House) была впервые опубликована в 1984 году. Кроме того, он является автором многочисленных статей для профессиональных публикаций и часто появлялся в национальных радио- и телепередачах, включая «60 минут», «Шоу Фила Донахью», «Доброе утро, Америка», «Утренние новости CBS», «Шоу сегодня» и «Шоу Ларри Кинга». «Прямой разговор о преступниках» был опубликован Джейсоном Аронсоном в апреле 1998 года.

В марте 1989 года была опубликована книга доктора Саменова о профилактике антиобщественного поведения. Она называется «Пока не поздно: почему некоторые дети попадают в беду и что родители могут с этим поделать» (Нью-Йорк: Times Books / Random House).

Д-р Саменов написал книгу, основанную на его опыте независимого эксперта по семейным делам, опубликованную в 2002 году. Она озаглавлена «В интересах ребенка: как защитить вашего ребенка от боли вашего развода».

ОТЧУЖДЕНИЕ РОДИТЕЛЕЙ: БЕЗНАКАЗАННОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ

Отчуждение родителей может нанести непоправимый вред ребенку.

Опубликовано 14 февраля 2019

Источник: https://www.psychologytoday.com/us/blog/inside-the-criminal-mind/201902/crime-not-arrestable-act-parental-alienation

            Роланд Томас стал жертвой преступления.  Тем не менее, преступник не был арестован. Когда Роланд и Эми, его жена, решили расторгнуть брак, мистер Томас понятия не имел, что пройдет почти четыре года, пока он сможет встретиться  со своей дочерью  Минди. Роланд будет очень скучать по всем радостям родителей, наблюдающих, как растут их дети.

            Хотя Эми и Роланд не ладили, оба обожали четырехлетнюю Минди. С большим периодом предварительной подготовки и без предупреждения Эми унесла Минди и поселилась с Барбарой, близкой подругой. Роланд понятия не имел, где они жили в течение многих месяцев, хотя они оставались поблизости. Давно разведенная Барбара наслаждалась тем, что Эми и Минди были соседями по дому, разделяя ее жизнь. На самом деле они создали собственную семью. Эми решила, что ей и Минди будет лучше без присутствия или вмешательства Роланда, хотя Эми, безусловно, хотела получать алименты. Она и Барбара решили убрать Роланда из жизни Минди.

            Запутанному  матерью психологу  заранее обученная Минди сказала, что она не хочет видеть своего отца, потому что он кричал на нее, бил ее и обзывал ее. Психолог уведомил Службу защиты детей, после чего Эми обратилась в суд за защитным приказом. Зная, что обвинения против него были ложными, Роланд подумал, что он может защитить  свою позицию  на слушаниях по защитному приказу. Хотя судья руководил слушанием дела, Роланд не имел ни малейшего представления о юридических процедурах в таких случаях. В соответствии  с результатами расследования службой опеки, какими бы сомнительными они ни были, и утверждениями матери, судья предпринял действия по защите ребенка. Роланд был в растерянности относительно того, как доказать обратное  - продемонстрировать, что он не сделал того, в чем его обвиняли. Судья приказал Роланду не вступать в контакт с ребенком и больше не совершать актов «семейного насилия».

            Мир Роланда рухнул. Люди, которые знали его, были ошеломлены нелепыми обвинениями. Семья и друзья  замечали как  близок он был с дочерью  Минди. Более того, у Роланда были домашние фильмы о Минди в разном возрасте, которая ласково ползала по нему, пока они играли.

            Выдача охранного приказа была тревожным звонком Роланда. Он приступил к тому, что должно было превратиться в трехлетний процесс. Он нанял адвоката, который подал в суд ходатайство Роланда о независимой психологической экспертизе. Потребовалось шесть месяцев, чтобы эта экспертиза была проведена и заключение  было передано  в суд. Результатом стала отмена защитного приказа, но Роланд все еще не имел контакта с Минди. Затем суд распорядился провести независимую экспертизу  опеки над детьми, длительный и дорогостоящий процесс, в ходе которого родители и Эми должны пройти экспертизу, которая должна была  определить, что отвечает интересам воспитания Минди. К этому времени Минди не видела своего отца более двух лет. Ей было почти семь, и она не хотела иметь с ним ничего общего. К тому времени, когда эксперт опеки закончил свой отчет и суд назначил слушание дела, Роланд стал незнакомцем для своей дочери.

            Минди оставалась на терапии, и психотерапевт посчитал нежелательным заставлять ребенка проводить время со своим отцом, потому что она выражала ужас даже  перед перспективой увидеть его. В течение этого периода Эми могла влиять на Минди, так что произошла «парентэктомия» - один из родителей был исключен из жизни ребенка. Минди признавала только одного человека своим родителем.

            Затем суд рекомендовал провести процесс «воссоединительной терапии». Прошел еще один год, в течение которого Минди против своей воли провела краткие периоды с отцом, в то время как третья сторона находилась  под надзором суда.

            Некоторые родители оставляют надежду, когда попадают  в подобные ситуации. Это происходит, когда воссоединение не удается или отношения слишком повреждены, чтобы восстановиться. Кроме того, родитель может быть уничтожен в финансовом отношении и не может позволить себе оплатить юридические и другие профессиональные услуги.

            Ситуация с Роландом и другие подобные ей отражают результаты злонамеренного процесса, известного как «отчуждение родителей». Это происходит, когда один из родителей предпринимает шаги, чтобы исключить  другого родителя из жизни ребенка. Это умышленная  попытка повлиять на сына или дочь, чтобы он или она стали бояться и ненавидеть злобного родителя. Проще говоря, ребенку «промывают мозги».

В случае Роланда можно подумать, что с ним, должно быть, было что-то действительно не так  в этой истории. В конечном счете, специалисты по экспертизе  психического здоровья и опеке не обнаружили, что это правда. Чтобы оправдать Роланда, потребовались годы и десятки тысяч долларов. Ни один независимый профессионал не нашел его агрессивным  или психически нездоровым. Но огромный ущерб был нанесен.

«Отчуждение родителей» - это «преступление». Однако этот вопрос рассматривается не в уголовном суде, а в длительном гражданском процессе.

КОММЕНТАРИИ

Как подло

 Джош 14 февраля 2019 года - 20:45

Это был реальный случай? Если это так, Эми является монстром среди монстров.

Стэнтон Саменов 14 февраля 2019 года - 21:20

Некоторые детали были изменены, чтобы защитить распространение личных сведений. Тем не менее, на самом деле у меня были случаи, такие  как этот. И да, как и Эми, отчуждающие родители – это монстры.

СЛЕДУЕТ ЛИ КРИМИНАЛИЗИРОВАТЬ «ОТЧУЖДЕНИЕ РОДИТЕЛЕЙ»?

Есть и другие способы применения этой формы жестокого обращения с детьми.

Источник: https://www.psychologytoday.com/us/blog/inside-the-criminal-mind/201905/should-parental-alienation-be-criminalized

Опубликовано 05 мая 2019

            В предыдущем сообщении в блоге я описал, что такое отчуждение родителей и как оно происходит. Читатель поинтересовался, считаю ли я, что отчуждение родителей должно быть криминализировано (то есть стать незаконным) с карательными последствиями для родителей, «осуждаемых» за такое поведение.

            Когда один из родителей методично настраивает ребенка на другого, происходит «парентэктомия». Другими словами, родителя исключают из жизни этого ребенка. На ребенка оказывают такое сильное влияние, что он отвергает отношения с демонизированным родителем. Пострадавший ребенок не только может отказаться разговаривать с родителем, но и избегать общения с его родственниками и друзьями. Он может полностью игнорировать своего родителя, который посещает школьные мероприятия, спортивные игры или другие мероприятия. Слишком часто отчужденный родитель не в силах улучшить ситуацию. Отвергнутый родитель оплакивает потерю контакта со своим ребенком, которую он воспринимает как смерть. В некотором смысле это хуже смерти. Ребенок живет, но его отношения с родителем отношения мертвы.

            При отчуждении родителей возникает эффект заражения или пульсации. Бабушка и дедушка и другие родственники теряют связь с ребенком. Соседи и давние друзья отвергнутого родителя также исключаются. Любой, связанный с отвергнутым родителем, может рассматриваться как ядовитое  вещество. Например, бабушке, чья гордость и радость является ее внуком, больше не разрешается проводить с ним время. (В большинстве штатов у бабушки и дедушки нет даже прав на посещение.).

            Если отчуждаемого ребенка спрашивают, почему он отвергает своего родителя, он дает расплывчатые ответы, повторяет то, что ему сказали, или отказывается обсуждать этот вопрос. Он может использовать язык, который не типичен для его обычной манеры говорить. В некоторых наиболее тяжелых случаях, когда ребенок выступает в роли рупора другого родителя, он может выдвигать ложные обвинения, которые приводят к вмешательству со стороны служб социального обеспечения или привлечению сотрудников правоохранительных органов.

            Родительское отчуждение существует и должен быть признан ущерб, который оно наносит. Поскольку нанесение вреда ребенку равносильно жестокому обращению с ребенком, поэтому некоторые люди считают, что родители-отчуждатели должны быть обвинены в совершении преступления.

            Аргумент против криминализации отчуждения родителей заключается в том, что зачастую это трудно доказать «без  разумного сомнения». Родителю, предъявляющему претензию, возможно, придется продемонстрировать, что его собственное поведение не является причиной предполагаемого отчуждения. Кроме того, во многих юрисдикциях отчуждение родителей не признается «синдромом» или формальным «диагнозом».

            Такие случаи редко расследуются, но есть выход. Судьи в судах по семейным делам, судам по делам несовершеннолетних и окружных судах могут выслушать обширные свидетельские показания и взвесить доказательства. Суды могут разрешать отчуждение родителей, назначая независимые психологические экспертизы родителей, экспертизу опеки, экспертизу  семьи, и, если это считается в наилучших интересах ребенка, суды могут вносить изменения в систему опеки.

КОММЕНТАРИИ

Аминь

Джин 28 мая 2019 - 15:19

 Не знаю, какова статистики, но, по моим наблюдениям, женщины в большинстве случаев оказываются отчуждателями, потому что общество обычно рассматривает женщин как «жертв» при разводе.

Очень интересная статья

Дайанн Уэбстер 27 мая 2019 г. - 12:55

Очень интересная статья, но по моему опыту, но  я не верю, что кто-либо из отчуждателкй, которые искалечили мою семью (мужчина и женщина), каким-либо образом пришел бы в ужас, узнав о других, использующих эту тактику. Мужчина-отчуждатель, нацеленный на мою семью, настолько самонадеянен и мстителен, что будет очень гордиться и восхищаться не только собой, но не кем-либо еще, как и женщина-отчуждатель, с которой нам сейчас приходится иметь дело. Она так же нарциссична, мстительна, лжива  и хитра, я бы сказала, что ей нравится ложь, которую она говорила судам, даже рассказала своей собственной семье, чтобы наша семья выглядела как очень плохая. обоим это сошло с рук .. Да благословит Вас Бог и поможет детям.

Браво. Отличная статья.

доктор Сьюзен Хейтлер 8 июня 2019 - 12:08

Будучи таким же блоггером на этом сайте, который также пишет об отчуждении родителей, я нашла этот пост довольно ясным. Я знаю, что у большинства отчуждателей  есть явные  черты нарциссического и пограничного расстройства личности. Я чувствовала, что в этих двух диагнозах отсутствует еще один элемент. Ваша статья и некоторые комментарии также проясняют криминальный менталитет (социопатия? психопатия?).

Мне также нравится то, что написала Дайан Уэбстер (комментарий выше): «самовлюбленная, мстительная, хитрая и коварная». Хотя они присутствуют не во всех случаях, с которыми я работала, они, безусловно, были у некоторых особенно у мужчинами-отчуждателями. Считаете ли вы эти черты "социопатией"?

ОТЧУЖДЕНИЕ РОДИТЕЛЕЙ: ПЯТЬ ОШИБОК В МЫШЛЕНИИ

Отчуждатели мыслят  как преступники.

Источник: https://www.psychologytoday.com/us/blog/inside-the-criminal-mind/201905/parental-alienation-five-errors-in-thinking

Опубликовано 25 мая 2019

            Поведение - это продукт мышления. Следующие пять «ошибок» характеризуют когнитивные процессы матерей и отцов, которые отчуждают ребенка от другого родителя. Эти же ошибки присущи мыслительным процессам убийц, поджигателей, насильников и других правонарушителей. (Люди, у которых нет криминальной личности, также допускают эти ошибки в мышлении, но не в такой степени.).

            Следующее относится как к матерям, так и к отцам. Это не зависит от пола. Местоимение "он" используется, чтобы избежать неловкости в письменной форме.

1. Контроль

            Отчуждающий родитель применяет различные тактики, чтобы получить контроль над ребенком. Следовательно, ребенок испытывает страдания от того, что находится в центре войны его родителей. Разрыв привязанности ко второму родителю наблюдается, когда отчуждающий родитель стремится завоевать сердце и душу ребенка. Заявляя, что он действует в наилучших интересах ребенка, отчуждатель стремится установить полный контроль над эмоциями и поведением своего ребенка по отношению к другому родителю.

            Отчуждаюший родитель ненавидит  второго  родителя настолько сильно, что считает этого человека токсичным для ребенка и не представляющим особой ценности в целом. Отчуждающий родитель может тренировать своего сына или дочь, чтобы ребенок чувствовал себя нелояльным даже для того, чтобы иметь позитивное мнение о другом родителе.

2. Ложь

            Отчужающий родитель мало заботится об истине. Он начинает бескомпромиссную и бесконечную кампанию по уничтожению другого родителя. При этом он скрывает правду, скрывает информацию и сознательно делает ложные заявления.

3. Отсутствие  совести

            Отчуждение исключает любое осознание того, что отчуждающий родитель  может причинить вред ребенку или кому-либо еще, кто затронут конфликтом. Он представляет  для других и сам начинает верить, что приносит только пользу ребенку, какие бы действия он ни совершал.

4. Отсутствие концепции травмы

            Отчуждение равнодушно  или неосведомлено не только о вреде, причиненном ребенку, но также и о вреде, причиненном родственникам и другим людям, которые несут потерю, которая очень похожа на смерть. Отчуждающий родитель мало заботится о том, что происходит с его бывшим супругом или партнером. Потеря ребенка из-за отчуждения привела многих родителей на  грань самоубийства. Одна мама заявила: «Мне больше не хочется жить. У меня нет цели в жизни, и мне некуда обратиться за помощью».

5. Представление о себе как о добродетельном: мышление делает так

            Родитель, который отчуждает своего ребенка от другого родителя, вероятно, будет в ужасе, если узнает о том, что другой родитель ведет себя таким же образом. Однако в своем собственном случае он убежден, что «спасает» ребенка. Факты не имеют значения. То, во что верит отчуждающий родитель, только это  имеет для него значение.

Правда состоит в том, что, выполняя это «спасение», отчуждатель устраняет критически важную часть жизни его ребенка. Ущерб, нанесенный ребенку и другим, может быть необратимым.

ДРУГИЕ СТАТЬИ В ЖУРНАЛЕ НА ТЕМУ ЛИЧНОСТИ ОТЧУЖДАТЕЛЯ:

 

 

КАРЕН ВУДОЛЛ.  ЗЕРКАЛО НАРЦИССА

АДВОКАТ ЧАРЛЬЗ ПРАГНЕЛЛ. ТАКТИКА И УЛОВКИ АГРЕССИВНЫХ ПСИХОПАТОВ В СИСТЕМЕ СЕМЕЙНОГО ПРАВА

ДОКТОР АЙРА ТУРКАТ. СИНДРОМ ЗЛОБНОЙ МАТЕРИ, СВЯЗАННЫЙ С РАЗВОДОМ

СВЯЩЕННИК АЛЕКСАНДР ЕЛЬЧАНИНОВ О СТАДИЯХ РАЗВИТИЯ ДУХОВНОЙ БОЛЕЗНИ

ДОКТОР СЬЮЗАН ХЕЙТЛЕР. СИНДРОМ ОТЧУЖДЕНИЯ РОДИТЕЛЯ: ЧТО ЭТО ТАКОЕ И КТО ЭТО ДЕЛАЕТ?

ДОКТОР РОБЕРТ Д.ХАЭР ОБ ОСОБЕННОСТЯХ ПОВЕДЕНИЯ ПСИХОПАТОВ

ДОКТОР КРЕЙГ ЧИЛДРЕСС. ПАТОГЕННОЕ ВОСПИТАНИЕ РЕБЕНКА РОДИТЕЛЕМ-ПСИХОПАТОМ

ДОКТОР ДУГЛАС ДАРНАЛЛ: ТРИ ТИПА ОТЧУЖДАЮЩИХ РОДИТЕЛЕЙ

ЛОРНА ГОЛДБЕРГ О КНИГЕ ДОКТОРА ЭМИ БЕЙКЕР «ВЗРОСЛЫЕ ДЕТИ С СИНДРОМОМ ОТЧУЖДЕНИЯ РОДИТЕЛЕЙ»

Лорна Голдберг получила степень бакалавра (1968) и MSW (1970) в Нью-Йоркском университете. Она является лицензированным клиническим социальным работником в Нью-Джерси и Нью-Йорке, а также членом Академии сертифицированных социальных работников.

В 1984 году Лорна стала сертифицированным психоаналитиком в Институте психоанализа в Нью-Джерси. В настоящее время она имеет частную практику в качестве терапевта, работающего с детьми, подростками и взрослыми. В дополнение к ее работе с людьми, которые вступили в культы в позднем подростковом или раннем взрослом возрасте, она работала с детьми и взрослыми, которые выросли в культовых группах. Она также работала с членами семьи людей, которые в настоящее время находятся в культах.

Лорна была Со-директором (1991–1999) и директором Программы для детей и подростков Института Нью-Джерси, двухлетней программы последипломного обучения для специалистов в области психического здоровья, до июня 2004 года. Она также работала на факультете в пяти программа последипломного обучения по психоаналитической аттестации. Лорна работала деканом факультета в Институте психоаналитических исследований с 2004 по февраль 2017 года. В настоящее время она работает директором в IPS, где она продолжает преподавать и контролировать специалистов по психическому здоровью в области детского и взрослого психоанализа и психоаналитической психотерапии.

Лорна написала множество статей для профессиональных журналов, некоторые из которых можно найти в разделе статей и в ее резюме. Совсем недавно, вместе с Уильямом Голдбергом, Розанн Генри и Майклом Лангоне, Лорна отредактировала книгу «Восстановление после культа: A». Руководство клинициста (2017). Она также опубликовала главу под названием «Терапия с бывшими членами деструктивных культов» в книге «Новые религиозные движения и консультирование» (2018), изданной Сарой Харви, Сильке Штейдингер и Джеймсом А. Бекфордом.

В 2003 году Лорна стала членом Совета директоров Международной ассоциации культовых исследований (ICSA), ранее Американского семейного фонда. Лорна была президентом ICSA с июля 2008 года по июль 2012 года. В настоящее время она остается членом Совета директоров ICSA.

Сайт: https://www.blgoldberg.com

РЕЦЕНЗИЯ НА КНИГУ  «ВЗРОСЛЫЕ ДЕТИ С СИНДРОМОМ ОТЧУЖДЕНИЯ РОДИТЕЛЕЙ: РАЗРЫВАЯ РОДСТВЕННЫЕ СВЯЗИ»

Amy J. L. Baker «Adult Children of Parental Alienation Syndrome: Breaking the Ties that Bind»

Нью-Йорк: W. W. Norton and Company, Inc., 2007. ISBN-10: 0393705196; ISBN-13: 978-0393705195 (твердый переплет), 32,00 долл. США. 304 страницы.

Источник:  Cultic Studies Review, Vol. 7, № 1, 2008

Рецензия  от Лорны Голдберг

            Те из нас, кто занимается  областью культов (сект), часто обнаруживают, что наша работа подвергается маргинализации со стороны специалистов по психическому здоровью, которые считают, что мы относимся к людям, которые имеют мало общего с проблемами, которые решаются  в  клинической практике. Я считаю, что с годами мы смогли преодолеть этот разрыв благодаря тем специалистам, которые  работают с жертвами  культовой травмы.

            Теперь доктор Эми Бейкер привнесла некоторые из наших идей, связанных с культовой практикой, в другую область - семейную среду, в которой дети должны сохранять полную лояльность к одному из родителей за счет разрыва отношений с другим родителем. Это семейная проблема, которая возникает на фоне непрерывного психологического воздействия на ребенка, начиная с таких форм поведения родителя, как легкое недовольство до использования множества стратегий, которые могут привести к синдрому родительского отчуждения (PAS), который происходит в большинстве наиболее тяжелых случаев.

            Мы признаем силу внушения и психологической манипуляции как на детей, так и на взрослых. Те из нас, кто работал с людьми, пережившими культ (бывшими членами сект), сразу  «поняли» концепцию, которую даже плохо подготовленные терапевты могли бы успешно предложить своим пациентам. Она заключается в том, что такие пациенты  могут «восстановить» воспоминания о жестоком обращении с ними в детстве, о котором они ранее даже не подозревали. Некоторыми психотерапевтами, не имеющими познаний в родительском отчуждении,  успешно  манипулируют родители, в результате чего они отдают таким родителям   детей, которые впоследствии могут полностью отвергать и ненавидеть другого  родителя. Такие терапевты не понимают специфику, т.е.  особенности жестокого обращения или пренебрежения детьми со стороны отчуждающего родителя. Терапевты, работавшие в культовой области, будут менее доверчивыми, они скорее всего запросят дополнительную информацию и зададут себе  вопрос, имеется ли в данном случае  PAS. Мы также задаем себе  вопрос о возможности одной из форм родительского отчуждения, когда взрослый начинает терапию с черно-белой версией отношения к своим  родителям.

            В 2005 году доктор Эми Бейкер опубликовала захватывающую статью в Cultic Studies Review под названием «Культ родителя: качественное исследование отчуждения родителей». (ДОКТОР ЭМИ БЕЙКЕР.РОДИТЕЛЬСКОЕ ОТЧУЖДЕНИЕ КАК КУЛЬТ РОДИТЕЛЯ). В этой статье доктор Эми Бейкер обсуждает свое исследование 40 взрослых, которые были отчуждены от одного из своих родителей. когда они были детьми Стенограммы интервью Бейкер с этими людьми были проанализированы, чтобы выявить сходство между отчуждением родителей и последствиями культовой практики. Анализ установил, что взрослые, чьи родители отчуждали их от  другого родителя в детстве, описывали своего отчуждающего родителя почти так же, как бывшие члены культа описывали своего лидера культа. Взрослые считали этих родителей в первую очередь нарциссическими и требующими чрезмерной преданности за счет другого родителя, который часто становился жертвой отчуждения от детей. Другие общие черты между отчуждающими  родителями и лидерами культа включали использование различных манипулятивных техник для воспитания  повышенной психологической зависимости у детей и усиления  своего  родительского контроля, власти и преданности детей.

            В этом исследовании взрослые дети описали последствия этого отчуждения от целевого родителя, которые были похожи на те, которые испытывали бывшие члены культа. Эти последствия включали следующее:

            1) Низкая самооценка, вызванная чувством нелюбви к ранее любимому родителю и его родственников. Низкая самооценка также проистекает из собственной ненависти к себе; то есть, из-за необходимости ненавидеть родителя, ребенок был вынужден ненавидеть часть самого себя.

            2) Чувство вины перед целевым родителем за жестокое и оскорбительное отношение, которое отчужденные дети демонстрировали  в детстве.

            3) Депрессия из-за потери этих важных детско-родительских отношений  и из-за потери самого детства.

            4) Недостаток доверия к себе и другим. Все, чему ребенок верил у своих родителей, было искажено, и близкие люди были  не  теми, кем они казались.

            Статья доктора Эми Бейкер в настоящее время является главой книги «Синдром отчуждения родителей у взрослых детей». Эта книга может многое рассказать нам о психологическом вреде, который может быть вызван воспитанием  в такой эмоционально патогенной  среде. Каково это расти с родителем, у которого есть расстройство личности, особенно нарциссическое, пограничное и/или асоциальное расстройство? Такое расстройство личности  вызывает желание  унижения или отказа от своего супруга независимо от того, является ли его поведение причиной  развода. Т.е. такое расстройство личности  часто приводит к навязчивой потребности нарциссического родителя обесценивать и унижать своего бывшего  супруга. Такие родители используют  своих детей и манипулируют ими, чтобы удовлетворить эту потребность, побуждая их отказаться от целевого родителя. Эти дети быстро узнают, что отказ от целевого родителя - это цена, которую они должны заплатить за чувство признания и любви (или отсутствия  наказания) этого отчуждающего родителя. У ребенка всегда есть страх, что если одного из родителей можно будет изгнать, его тоже можно бросить.

            Хотя доктор Ричард Гарднер впервые ввел термин «синдром отчуждения родителя» в 1980-х годах, чтобы описать последствия манипуляций нарциссической матерью, которая настраивает  своих детей против другого родителя в ситуации после развода, доктор Эми Бейкер расширяет наши предыдущие предположения, показывая нам, как, иногда PAS может происходить в полной семье или поведение, которое отец может демонстрировать  по отношению к матери ребенка. Благодаря своим собственным исследованиям и результатам других исследователей  этой области, доктор Бейкер обнаружила, что большинство  пострадавших детей выросло в семьях, в которых отец был отчужден.

            Синдром родительского отчуждения, по определению доктора Ричарда Гарднера, включает  следующие факторы:

            1) Отчуждающие родители одержимо заставляют своих детей быть озабоченными неоправданным унижением и критикой целевого родителя; это оскорбление и критика происходят в отсутствие рациональной и обоснованной  причины. Это не является  ситуацией, при которой целевой родитель ранее использовал  насилие или пренебрежение по отношению к детям.

            2) Отчуждающие родители одержимы намеренным разрушением отношений между ребенком и целевым родителем. Для этого отчуждающий родитель будет лгать ребенку об истинных чувствах целевого родителя или побуждать ребенка верить, что целевой родитель опасен. Будет предприняты многочисленные  попытки полностью исключить  целевого родителя из жизни ребенка.

            Дети, которые являются жертвами PAS, имеют следующие симптомы:

            1) Неоправданное  осуждение, критика и «ненависть» по отношению к целевому родителю

            2) Слабые, необоснованные  или абсурдные причины обесценивания целевого родителя.

            3) Отсутствие амбивалентности в отношении  родителей - один родитель полностью любим, а другой  родитель полностью ненавидим.

            4) Отсутствие вины за поведение, проявляемое к целевому родителю.

            5) Требование от окружающих признания того, что решение отвергнуть  целевого родителя было  собственным решением ребенка.

            6) Рефлексивная безусловная поддержка отчуждающего родителя.

            7) Использование детьми аргументов, которые полностью повторяют аргументы  отчуждающего родителя (например, использование детьми понятий и интерпретаций  взрослых).

            8) Отчуждение распространяется на всю расширенную семью целевого родителя.

            В дополнение к работам исследователей  культовой области, таких как Лифтон, Лалич и Хасан, доктор Бейкер представляет теории нескольких психоаналитически ориентированных терапевтов. В частности, она предлагает советы таких клиницистов, как Герман, ван дер Колк и Бенджамин, которые являются экспертами в области конфликтных  отношений и травмирующих ситуаций. Доктор Бейкер описывает механизмы психологической защиты, которые используют отчужденные дети, ссылаясь на формирование реакции, отрицание и идентификацию с агрессором. Бейкер  использует теорию привязанности как фундаментальную теорию развития детей для понимания патологической связи, которая формируется у  ребенка с отчуждающим родителем. Она подчеркивает, как патологическая  привязанность к родителю такого типа, который периодически отвергает и любит только тогда, когда ему  «служат» (угождают), создает сильную потребность в защищенности и зависимости у ребенка, который должен проявлять полную лояльность и послушание, чтобы обеспечить эту любовь. Однако некоторые отчуждающие родители манипулируют  детьми с помощью запугивания и страха, а не с помощью соблазнительной «любви». В любом случае такой способ отношения к ребенку явно является эмоциональным насилием, при котором ребенок осознает, что он может  быть брошен (родитель угрожает отказаться от него в случае неповиновения), изолирован, игнорируем, подвергаться террору, если он  не подчиняются родительским желаниям. Чтобы избежать этой душевной боли, ребенок с тревогой поддерживает тесные отношения с отчуждающим родителем. Я также хотела бы добавить, что цементом, который может удерживать лояльность ребенка по отношению к отчуждающему родителю, может быть ощущение его  важности для отчуждающего родителя в качестве замещающей  целевого родителя фигуры. Эта связь, отчасти, служит для удовлетворения либидо и нарциссических чувств, но она существует с огромными негативными издержками для ребенка.

            Как эти отчужденные дети стали смотреть на вещи более реалистично, смогли изменить свое искаженное мировоззрение? Так же, как для  тех, кто был порабощен в культовых группах (сектах), существует  множество возможностей такого изменения.

            По мере того, как отчужденные дети вступали в подростковую и взрослую жизнь, когнитивные способности этих детей становились сильнее, и их эмоциональная и физическая потребность по-прежнему зависеть от патологических отношений с отчуждающим родителем и защищать их, идеализируя фигуру отчуждающего родителя, уменьшалась. Вместо этого эти дети  начали устанавливать тесные связи с новыми лицами  в более широком мире, появлялись новые друзья и новые любовные отношения.

            Некоторые дети стали больше осознавать ложь и манипуляции своего отчуждающего родителя, когда они наблюдали за взаимодействием этого родителя с другими. Они часто начинали сравнивать свою семью с семьями других. Когда они разговаривали с друзьями, их друзья часто задавали вопросы об их родителях, описывая отношения со  своими родителями.

            Некоторые люди обратились за терапевтической помощью по поводу других проблем и начали пересматривать свое детство с терапевтом, который, возможно, поставил под сомнение их искаженное, черно-белое восприятие реальности.

            Вступление в новые семьи позволило некоторым из отчужденных детей пересмотреть свои первоначальные отношения в семье с большего расстояния.

            Доктор Бейкер отмечает, что те, кто не ощущал в детстве  своей безопасности с родителями, были менее склонны защищать себя от эксплуатации других в качестве  взрослых. Поэтому эти отчужденные дети часто имели тенденцию повторять переживания детства. Некоторые женились на новой версии отчуждающего родителя и становились целевым родителем в своей новой семье. Это выдвигает на первый план бессознательную характерную тенденцию мазохистски служить в новых отношениях как и ранее нарциссическому родителю.

            Все факторы, которые позволяют этим людям вырваться из манипулятивной среды, знакомы тем из нас, кто работает с жертвами  культовой практики (сектантами) второго поколения. Мы хорошо знаем об эксплуатационном поведении родительских фигур. К сожалению, существует слишком много терапевтов, которые намерены «верить детям», слепы к негативным последствиям PAS, к возможному вреду для детей и вовлеченных целевых родителей. Терапевты часто становятся или манипулируемыми или запуганными историей отчуждающего родителя о том, что целевой родитель является  вредным и опасным для ребенка. И эти истории пугают ребенка, который постепенно принимает язык родителя. Это часто происходит из-за того, что у ребенка нет собственного языка - нет реального опыта, подтверждающего  убеждения об опасности и вреде отчужденного родителя.

            В этой книге доктор Бейкер предлагает отлично обоснованные  советы терапевтам, работающим с детьми, которые могут быть отчуждены от одного из своих родителей, взрослым детям PAS и целевым родителям. Доктор Бейкер показывает, как терапевты, работающие с детьми, могут сосредоточиться на специфике PAS, а не просто принимать рассказы  ребенка как истину.

            Для тех, кто работает со взрослыми жертвами  PAS в детстве, роль терапевта аналогична роли тех, кто работает с бывшими членами культа. Бейкер предполагает, что терапевты начинают выявлять многочисленные манипуляции, которые отчуждающий родитель использовал, чтобы помочь взрослому клиенту понять, что он был жертвой преднамеренного процесса отчуждения. Она также предлагает использовать культовую литературу, чтобы в дальнейшем предложить  клиенту оценить и осознать технику контроля сознания, которую использовал отчуждающий родитель. Кроме того, терапевт может предложить встретиться со взрослым ребенком и целевым родителем, чтобы уточнить, что случилось с ними обоими.

            Доктор Бейкер также предлагает чрезвычайно полезные советы для тех, кто подвергся психологическому насилию. Она главным образом призывает целевых родителей не верить в отвергающее поведение ребенка и продолжать попытки  наладить общение  с ребенком.

            Эта книга является всеобъемлющей, полезной и ясно написанной. Она содержит большое количество материалов для понимания теории, освещая PAS как более сложное явление, чем мы знали о нем  в прошлом. Доктор Бейкер использует яркие  клинические примеры, чтобы дать нам богатое и разнообразное понимание борьбы взрослых детей с PAS.

            С душераздирающими подробностями PAS эта книга стимулирует тщательное изучение причинения вреда как детям, так и целевым родителям. Доктор Бейкер напоминает нам, что мы найдем культовых лидеров не только в культах (сектах). Эта книга дает тем из нас, кто работает в области культовой практики (сект), новую возможность взглянуть на ущерб, который могут нанести отчуждающие родители детям.