понедельник, 2 ноября 2020 г.

КАРЕН ВУДОЛЛ. ВОССТАНОВЛЕНИЕ СЕМЕЙНОЙ ИЕРАРХИИ В ЛЕЧЕНИИ РОДИТЕЛЬСКОГО ОТЧУЖДЕНИЯ

 
        Карен Вудолл (Karen Woodall)  – известный психотерапевт, ведущий специалист по отчуждению родителей Великобритании, один из ведущих судебных экспертов по родительскому отчуждению, автор статей и книг по данной теме, работает более 10 лет в качестве психотерапевта и директора  собственной частной «Клиники разлуки» в Лондоне, занимаясь практикой воссоединения отчужденных родителей и детей. Имеет личный опыт отчуждения родителя, в детстве сама была отчуждена от отца. Блог - http://karenwoodall.blog/

 

СЕМЕЙНАЯ ИЕРАРХИЯ

Источник: https://karenwoodall.blog/2019/01/18/the-hierarchical-flow-of-living/

Опубликовано: 18 января 2019 г.


            Существует поток жизни, который идет в одном направлении, от предков до сегодняшних детей и до тех, кто еще не родился, там есть место для каждого из нас, и когда мы стоим в правильном месте, поток жизни и любовь свободны и бесспорны. Помещение людей в нужное место в семейном потоке - это то, что мы делаем, когда работаем с детьми, страдающими от отчуждения родителей, с детьми, которые всегда находятся в неправильном месте в семье в неподходящее время в своей жизни.

            Линда Готлиб заявила в прошлом году на конференции EAPAP в Лондоне, что ее учитель и наставник известный детский психиатр Сальвадор Минучин «никогда не позволял ребенку неуважительно относиться к родителям и что он «всегда исправлял это». Исправление девиантного  поведения отчуждаемого ребенка, которое происходит из-за того, что он помещен в неправильное место в семейной иерархии, - вот что должен делать каждый из тех, кто выполняет эту работу. Нужно  быть достаточно смелым, чтобы делать это. Это нелегко в эпоху «прав  ребенка».

            Иерархия - это слово, которое в последнее время перестало пользоваться популярностью во многом из-за идеи, что равенство - это когда  все одинаковы. Семейные психотерапевты не часто говорят об иерархии в наши дни, и все же именно иерархия семьи была впервые осмыслена структурным семейным терапевтом доктором Сальвадором Минучином в шестидесятых годах ХХ века. При таком подходе к терапии мы работаем со структурными рамками семьи, взаимоотношениями каждого человека друг с другом и иерархией власти, опыта и потребностей, которые связывают семью.

            Этот способ работы потерял популярность в конце семидесятых годов ХХ века из-за феминистских представлений о том, что семья является вредным  местом для женщин и детей, и появился новый способ работы  семейных терапевтов, при котором проводится анализ семейных отношений  с учетом расширения прав и возможностей женщины и детей. Именно это, на мой взгляд, привело к росту семей, затронутых разводом и разлукой, которые страдают от тяжелой  динамики отчуждения. Отсутствие семейной иерархии, противостояние мужчин и женщин и чрезмерное расширение прав и возможностей детей при разводе и разлуке создали не что иное, как катастрофу для многих поколений.

            Семейные терапевты, которые работают с нарушенной иерархией семейных привязанностей, не ставя детей на свои места в отношениях с родителями, бабушкой и дедушкой, на мой взгляд, вредят  этим детям и наносят вред их родителям. Главными требованиями разлученных родителей является требование о том, чтобы они владели той частью брака, которую они считают своей. Это требование о праве собственности включает не только дом и машину и другие физические атрибуты, но и роли в браке, такие как опекун или снабженец. Не случайно, что большинство лиц, осуществляющих первичную опеку над детьми, являются матерями, даже феминистки считают эту роль основным правом женщины. По крайней мере, в Великобритании социальная политика, которая управляет поведением родителей, подкрепляет это требование роли первичной медико-санитарной помощи, ставя матерей во главе новой возникающей иерархии, в которой они сотрудничают не с отцом своих детей, а с государством, которое финансово поддерживает новую семью с одним родителем.

            Феминизм, на мой взгляд, нанес большой вред семье и разрушил естественную иерархию и порядок опыта и авторитета, который управляет всеми нами. Когда новая иерархия расширяет возможности женщин, но исключает для мужчины какую-либо значимую роль, кроме финансовой, дети получают сообщение о том, что их отчужденный родитель не имеет иной ценности для них  и никакой власти над ними в своей жизни. Для матерей, которые находятся на расстоянии от своих детей из-за отчуждающего  отца, сообщение о том, что эта мать сумасшедшая, плохая или просто грустная, транслируется не только детям, но и всему миру в рамках кампании позора и обвинения, которую подчеркивает идея, что если мать не является основным опекуном своих детей, она, должно быть, действительно сделала что-то очень, очень плохое.

            Дети не должны находиться в том же месте в семейной иерархии, что и их родители. Они не должны руководить  своей собственной судьбой  до тех пор, пока их мозг, их разум и их физическое «я»  не способны справиться с ответственностью, которую это несет. Обременять детей мыслью о том, что они знают свой разум лучше, чем кто-либо другой, все равно что сажать их в машину и просить водить себя в школу. Нет необходимости в уроках или жизненном опыте. Правильный способ лечения семьи, затронутой отчуждением родителей, - это немедленное перестроение иерархии. В своей прошлогодней лекции в Стокгольме Линда Готлиб объяснила, что  первое исправление семейной иерархии происходит тогда, когда ребенку говорят спросить у отвергнутого родителя, хочет ли он воспользоваться ванной или вместо этого отдохнуть. Т.е. просто спросить. Это полностью соответствует тому, что мы делаем в Семейной клинике, в которой мы работаем вместе с отчужденными  родителями, чтобы восстановить их авторитетную роль в жизни ребенка. Это не наносит вреда ребенку, если отчужденные дети не пострадали от родителей, которых они отвергли. Те, кто считает это вредным,  не понимают проблемы отчуждения родителей и не проводит четкой дифференциации, оставляя себя судьей и присяжным по отношению к отчужденному  родителю и полагая, что все в семье способствуют решению проблемы.

            Мы все в нашем мире живем в иерархии. Фактически, в моей работе единственный раз, когда я вижу отсутствие или нарушенную и искаженную иерархию, это когда я начинаю работу с семьей, пострадавшей от отчуждения. Линда Готлиб процитировала нам высказывание Сальвадора Минучина:  «Ребенок может смотреть свысока на одного родителя только в одном случае, когда он стоит на плечах другого родителя».

            Нужна храбрость быть человеком, который восстанавливает семейную иерархию в мире, который понимает, что право ребенка - это бессознательный опыт детства, в котором учитываются его потребности взрослыми, а не наоборот.

         ВОССТАНОВЛЕНИЕ СЕМЕЙНОЙ ИЕРАРХИИ В ЛЕЧЕНИИ РОДИТЕЛЬСКОГО ОТЧУЖДЕНИЯ

 

Источник: https://karenwoodall.blog/2019/03/06/when-children-are-in-charge-rebuilding-the-family-hierarchy-in-treatment-of-parental-alienation/

Опубликовано: 6 марта 2019 г.

 

            Одной из самых больших проблем, с которыми мы сталкиваемся при работе с отчуждением родителей, является отсутствие понимания у профессионалов семейной психотерапии  необходимости восстановления семейной иерархии.

            В наши дни, когда семья как группа людей, которые связаны кровными узами и заинтересованы в поддержке друг друга, была заменена идеей, что семьи бывают всех форм и размеров, связанные кровными узами или нет, идея семейной иерархии совершенно вышла из-под контроля общества.

            Иерархия была также разрушена феминистской программой, в которой мужчины в семьях рассматриваются как представители утратившего актуальность патриархата и более не рассматриваются в роли наиболее  авторитетных фигур в жизни своих детей (как, например, и сейчас рассматриваются в семьях исламских государств).

            В современной ситуации  «голос ребенка» вместе с «воспитанием детей под руководством», при  котором родители определяют своей волей  для ребенка план  обучения и развития, а также представление о детях как о «мини-себе» или о «лучших друзьях», было утрачено понятие семейной иерархии и  в значительной степени уничтожено..

            Это  делает задачу восстановления иерархии в семье, затронутой отчуждением родителей, еще более сложной. И все же именно восстановление семейной иерархии  является нашей основной задачей, когда мы начинаем собирать части семьи вместе.

            Иерархия является неотъемлемой частью жизни, мы не можем избежать ее и не можем развиваться  без нее, потому что мы рождены беспомощными и без руководителя, заботящегося о нас, мы умрем. Недавно я прочитала, что одна из основных причин, по которой дети улыбаются своим родителям, - это стремление к выживанию. В теории привязанности вся цель жизни состоит в том, чтобы находиться в добрых отношениях  с другими людьми, которыми в первые годы жизни являются  наши основные опекуны, и в наши последующие годы отношения в нашей собственной семье.

            Какое бы место в жизни мы не занимали, мы находимся в иерархии, и это верно, независимо от того, являемся ли мы любителями власти или поклонниками анархизма, который на самом деле является инверсией конструкции, называемой патриархатом. Патриархат, в свою очередь,  представляет собой иерархию власти над другими людьми, которая, как полагают феминистки, управляет миром.

            И поэтому, живя в иерархии власти, либо бросая вызов иерархиям, изменяя их, разрушая их и восстанавливая их, мы все равно так или иначе  связаны с иерархией.

            При отчуждении родителей фундаментальная иерархия, которая распалась, - это неосознанный опыт жизни ребенка во взаимоотношениях с мамой и папой.

            Что такое здоровая семейная иерархия? Это когда родители находятся в семейных отношениях друг с другом, и они относятся к своим детям как находящимся ниже их в иерархии власти и ответственности. Родители знают, что их роль заключается в том, чтобы заботиться, направлять и обучать детей в соответствии с возрастом как вести себя по отношению к другим людям и как хорошо функционировать в мире людей. В этой иерархии дети находятся бессознательно и могут наслаждаться своим детством.

            Во втором сценарии неосознанный детский опыт прерывается, и дети оказываются в неправильном месте в семейной иерархии. Когда ребенок находится в подобном положении, он чувствует себя вправе присоединиться к родителю, с которым патологически связан, находится в коалиции клеветы на отвергнутого родителя. Ребенок, находящийся в таком положении, обеспокоен, рассержен и взволнован, его эмоциональные и психологические потребности не удовлетворяются, и ему наносится значительный вред.

            Я должна заметить, что когда практикующий психотерапевт/психолог встречает такого ребенка, первая задача, которую он должен выполнить, - это дифференцировать случай, чтобы определить, отчужден ли ребенок.

            Признаки наличия отчуждения родителя у ребенка подтверждаются восемью признаками отчуждения сначала  через анализ положения ребенка в семье, а затем - через наличие или отсутствие нарушений привязанности, а затем - через наличие или отсутствие расстройства личности.

            Отсутствие этой дифференциации является ключевой ошибкой в лечении родительского отчуждения, вот некоторые наиболее часто встречающиеся неудачи.

            Некоторые практикующие психотерапевты/психологи относятся к ребенку как к имеющему  фобию по отношению к одному из  родителей, другие относятся к ребенку так, как будто их мнение  подлинное, иные  стремятся удалить  родителя, которого ребенок отвергает, или изменить его поведение, чтобы увидеть, приведет ли это к изменениям в состоянии ребенка. Ничто из этого не работает, и вот почему.

  1. У ребенка нет фобии - хотя ребенок может вести себя так, как будто бы  он имел  фобическое расстройство, это не так. При наблюдении за отчужденными детьми становится очевидным, что они не боятся отвергаемого родителя, они боятся родителя, к которому они патологически привязаны, и его гнева. Отношение к отчужденным детям, как к имеющим фобическое расстройство, основано на  искаженном представлении  об отчужденном родителе, который якобы вызвал эту проблему у ребенка своими действиями в первую очередь. Отношение к отчужденным детям как к имеющим фобическое расстройство  не устраняет основную проблему, наблюдаемую в отчуждении родителя, которая заключается в том, что иерархия привязанности к семье нарушена.
  2. Мнение  ребенка не является подлинным. Что касается мнения  отчужденного ребенка (т.е. того, что говорит отчужденный ребенок), то его истинное мнение  чаще всего не выявляется, что  является фундаментальной ошибкой в работе с родительским отчуждением. Если ребенок психологически расколот, то он, по определению, адаптировал свое поведение из-за психологического расщепления. Поэтому его высказываемое мнение  является результатом этой адаптации к психологическому давлению на него извне, т.е. со стороны отчуждающего родителя. Отчужденному ребенку причиняют вред, потому что у него нет подлинного мнения и возможности выражения собственной воли,  он не знает своих собственных желаний и чувств. Если специалист рассматривает выражение чувств ребенка как подлинное, он просто работает не с его истинными мнениями и желаниями, а с адаптацией ребенка, которую он сделал под влияние давления, это усиливает его защиту и делает отчуждение намного хуже.
  3. Удаление отвергнутого родителя или изменение его поведения, чтобы угодить ребенку (и патологически связанному  родителю). Это является одной  из худших ошибок, которые практикующий психотерапевт/психолог может совершить в работе с отчужденными детьми и семьями. Вера в то, что отчужденный ребенок изменит поведение при изменении поведения  отвергнутого  родителя под влиянием психотерапевта - это все равно, что полагать, что насильник не изнасилует снова жертву, если жертва изнасилования изменит свое поведение.. К сожалению, до тех пор, пока мир действительно не осознает реальность отчуждения родителей - принудительного контроля над ребенком для  получения  контроля над всей семейной системой, некоторым практикующим невозможно  помочь в понимании того, какой вред они могут нанести другим людям и детям в особенности свом неквалифицированным вмешательством .

            Помните, что вышеупомянутое применимо только в том случае, если ребенок показывает, что дифференциальная оценка показывает наличие  родительского отчуждения Это не применяется только  потому, что кто-то говорит, что ребенок отчужден.

            При наличии  вышеприведенных ошибок специалистов согласно пунктов  1-3 не удается исправить семейную иерархию, и именно это приводит к катастрофическим сбоям, наблюдаемым при воссоединительной семейной терапии во всем мире.

            Как сказала нам известный психотерапевт из США Линда Готлиб на конференции EAPAP в Лондоне, ее наставник доктор Сальвадор Минучин ясно дал понять, что «единственный случай, когда ребенок игнорирует родителя, - это когда он стоит на плечах другого родителя».

            И по моему опыту, дети не только стоят на плечах патологически настроенного (отчуждающего) родителя, но и на плечах других профессионалов, которые работают с детьми. Эти профессионалы, втянутые в дисфункциональные отношения  вокруг семьи, которые исходят из нерешенных психологических проблем отчуждающего  родителя, становятся заместителями этого родителя или отчуждателями  по доверенности.

            Таким образом, первая задача для любого практикующего в случае родительского отчуждения  состоит в том, чтобы восстановить иерархию власти вокруг ребенка, которая снимает ответственность и право контролировать семейную  систему с плеч ребенка. При этом специалист  снимает ребенка с его позиции, когда он стоит  на плечах отчуждающего родителя, и помещает его обратно туда, где он занимает свое положение  как ребенок по отношению к взрослым, которые контролируют динамику.

            Это очень непросто, когда    специалисты считают,  что они конструктивны, слушая мнение ребенка и доверяя ему как выражению личной позиции самого ребенка. Но это необходимо.

            Решение этой проблемы  облегчается, если  работа специалистом выполняется в условиях, когда супер-авторитет (судья) контролирует последствия для патологически связанного с ребенком  родителя, т.е. когда  ребенок продолжает демонстрировать свое отвергающее  поведение по отношению к отчужденному родителю. Решение проблемы облегчается, когда этот супер-авторитет твердо удерживает семейную динамику, чтобы позволить реорганизовать семейные отношения через вмешательство практикующего специалиста психотерапевта/психолога.

            В ситуациях, когда семейная иерархия с помощью мета-иерархии (суда) держится твердо, эта реорганизация занимает минуты. Там, где это менее устойчиво, необходима осторожность, потому что в этом случае у практикующего  останется чувство вины, когда реорганизация  остановится.

            Шаги по воссоединению просты, когда перестройка семейной иерархии лежит в основе психотерапевтического вмешательства.

  1. Мета-иерархия (Суд) твердо удерживает систему - все знают, каковы последствия выхода за рамки.
  2. Патологически выровненный родитель сдерживается и лишается возможности оказывать дальнейшее психологическое влияние на ребенка.
  3. Отчужденный  родитель был оценен экспертами и признан достаточно хорошим, чтобы быть принимающим родителем.
  4. Специалист по психическому здоровью может взять на себя микро контроль над семейной системой в течение периода времени, необходимого для передачи основной власти над ребенком некогда отвергнутому и теперь принимающему родителю.
  5. Когда ребенок осознает, что динамика силы изменилась, интеграция расщепленного  состояния ума внезапна и завершена, позволяя расщепленному и отвергнутому опыту вновь вернуться в сознание ребенка. Это позволяет возобновить реляционный поток отношений.

            Конечно, вышесказанное звучит просто, и в действительности это так, когда команда вокруг семьи понимает, что нужно делать. К сожалению, во многом из-за того, что люди являются людьми, а отчуждение родителей еще не совсем понятно, часто бывает так, что те, кто считает, что помогают, на самом деле еще больше ухудшают состояние  проблемы по доверенности. Отчуждающий  родитель и отчужденный ребенок будут использовать любые возможные способы продолжать цепляться за патологическую динамику, в том числе играть с другими вовлеченными специалистами, чтобы гарантировать, что обмен властью, необходимый для освобождения ребенка, никогда не состоится.

            Как практикующие при выполнении этой работы, мы должны помнить, что отчуждаемый ребенок патологически связан с отчуждающим  родителем, и, как я уже писала ранее, отождествляет себя  с агрессором, что является результатом механизма биологического выживания.

            Когда ребенок отвечает за отчуждение родителя, перестройка иерархии является ключевым аспектом процесса воссоединения.

            Те, кто не признают этого, будут находиться в заблуждении и замешательстве.

 

СТАТЬИ ПО ТЕМЕ

ДОКТОР РИЧАРД ГАРДНЕР. РАЗВРАЩЕНИЕ ДЕТЕЙ PAS СОБСТВЕННОЙ ВЛАСТЬЮ И БЕЗНАКАЗАННОСТЬЮ

ДОКТОР РИЧАРД ГАРДНЕР. МОДИФИКАЦИЯ СЕМЕЙНОЙ ТЕРАПИИ УМЕРЕННОГО ТИПА СИНДРОМА ОТЧУЖДЕНИЯ РОДИТЕЛЯ (PAS)

 ДОКТОР КРЕЙГ ЧИЛДРЕСС. ПАТОГЕННОЕ ВОСПИТАНИЕ РЕБЕНКА РОДИТЕЛЕМ-ПСИХОПАТОМ

 ЛИНДА ГОТЛИБ. ОШИБКИ ПРОФЕССИОНАЛОВ ПО ПРОБЛЕМЕ РОДИТЕЛЬСКОГО ОТЧУЖДЕНИЯ

 ЛИНДА ГОТЛИБ. РАЗМЫШЛЕНИЯ СЕМЕЙНОГО ТЕРАПЕВТА О РОДИТЕЛЬСКОМ ОТЧУЖДЕНИИ

 ДОКТОР СЬЮЗАН ХЕЙТЛЕР. ЧТО НУЖНО ЗНАТЬ ТЕРАПЕВТАМ О РОДИТЕЛЬСКОМ ОТЧУЖДЕНИИ

 КАРЕН ВУДОЛЛ. ЛЕЧЕНИЕ РОДИТЕЛЬСКОГО ОТЧУЖДЕНИЯ 

Комментариев нет:

Отправить комментарий