ДОКТОР ЭМИ БЕЙКЕР. ОСНОВНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПРОФЕССИОНАЛОВ ПРИ РАБОТЕ С ОТЧУЖДЕННЫМИ ДЕТЬМИ И СЕМЬЯМИ

 

Доктор Эми Бейкер является признанным на национальном уровне экспертом в отношении детско-родительских отношений, особенно в отношении детей с наличием синдрома родительского отчуждения и по проблемам эмоционального насилия над детьми. В 1989 году она получила степень доктора в области психологии развития в учительском колледже Колумбийского университета, Нью-Йорк. С 2006 г. по -настоящее время является директором  по исследованиям в Центре защиты детей Винсент Дж Фонтана, Нью-Йорк  Имеет лицензию судебного эксперта. Она является автором или соавтором 8 книг и более 65 рецензируемых статей.

 

ОСНОВНЫЕ ПРОБЛЕМЫ  ПРОФЕССИОНАЛОВ ПРИ РАБОТЕ С ОТЧУЖДЕННЫМИ ДЕТЬМИ И СЕМЬЯМИ

 

Источник: Предисловие к сборнику «Работа с отчужденными детьми и семьями Клиническое руководство» под редакцией Эми Дж. Л. Бейкер, С. Ричарда Заубера, Нью-Йорк, 2013

 https://books.google.ru/books?id=Rxq-Bsj18ZgC&printsec=frontcover&dq=Working+With+Alienated+Children+and+Families:+A+Clinical+Guidebook&hl=ru&sa=X&redir_esc=y#v=onepage&q=Working%20With%20Alienated%20Children%20and%20Families%3A%20A%20Clinical%20Guidebook&f=false

 

Опубликовано в 2013 г.

 

Родительское отчуждение  обычно определяется как проблема неоправданного отказа детей от  одного из родителей, как реакция на конфликт между родителями и проблему лояльности – это не новая проблема. Проблема известна  с тех пор, как двое  родителей стали соревноваться за любовь к ребенку. В 1980-х годах Ричард Гарднер (1998) придумал термин «синдром родительского отчуждения» (PAS) для описания восьми видов поведения, которые демонстрируют дети, когда один из родителей умело манипулирует ими с целью необоснованного отказа от  другого родителя. С тех пор постоянно  растет потребительский спрос на информацию об этой проблеме и возможные решения.

Несмотря на неопровержимые свидетельства того, что некоторые дети могут подвергаются родительскому давлению, что приводит к необоснованному отказу от  другого родителя, в этой области раздаются голоса несогласных. Хотя большинство специалистов поддерживают основной принцип, согласно которому детьми можно манипулировать, чтобы они отвергли  родителя, с которым  у ребенка были хорошие отношения до этого момента и который  не заслуживает такого обращения, некоторые специалисты не согласны с классификацией родительского отчуждения  как психического расстройства, полагая, что оно приведет к вреду и изоляции  детей, а не к привлечению родителей к ответственности за свое поведение.

Другие специалисты возражают из тех соображений, что  концепция может  быть использована ревностными адвокатами, которые хотят избавить от наказания мужей-насильников. Третьи утверждают, что целевые родители не обязательно оказывали физическое насилие над детьми, но им  обычно не хватает родительских навыков, что и является причиной отказа детей.

Однако рассуждения должны подтверждаться фактами и, если они верны, то это сделало бы концепцию родительского отчуждения недействительной. Тем не менее, недоброжелатели затруднили распространение результатов исследований родительского отчуждения для широкой аудитории, потому что некоторые журналы сформировали лагеря противников этой концепции из тех, кто отказывается  публиковать исследования родительского отчуждения. Они препятствуют  диалогу и деятельности по генерированию знаний,  которые необходимы для улучшения профилактики и вмешательства в случаях отчуждения.

Несмотря на разногласия, профессионалы, сражающиеся  на передовой, знают, с чем имеют дело, и им нужны инструменты для решения реальных и сложных проблем, связанных с отчуждением родителей. Вот основные проблемы:

 

ДОКТОР СТЭНТОН САМЕНОВ. ТО, ЧТО ВЫГЛЯДИТ КАК «РОДИТЕЛЬСКОЕ ОТЧУЖДЕНИЕ» МОЖЕТ ОКАЗАТЬСЯ ЧЕМ-ТО СОВСЕМ ИНЫМ

 

            Стэнтон Саменов, доктор философии, получил степень бакалавра (с отличием) в Йельском университете в 1963 году и  доктора философии. в 1968 году в области  психологических наук в Мичиганском университете. После работы в качестве клинического психолога в психиатрических службах для подростков в районе Энн-Арбор (Мичиган) он присоединился к Программе по расследованию преступного поведения в больнице Св. Елизаветы в Вашингтоне, округ Колумбия. С 1970 по июнь 1978 года он был психологом-исследователем этой программы. Результаты этого исследования содержатся в трехтомной публикации «Преступная личность» (Lanham, Md .: Roman and Littlefield) в соавторстве с доктором Йохельсоном.

            В 1987 году президент Рейган назначил его в качестве участника конференции Белого дома по проблеме «Америки без наркотиков»

Книга доктора Саменова «Внутри криминального разума» (Нью-Йорк: Times Books / Random House) была впервые опубликована в 1984 году. Кроме того, он является автором многочисленных статей для профессиональных публикаций и часто появлялся в национальных радио- и телепередачах, включая «60 минут», «Шоу Фила Донахью», «Доброе утро, Америка», «Утренние новости CBS», «Шоу сегодня» и «Шоу Ларри Кинга». «Прямой разговор о преступниках» был опубликован Джейсоном Аронсоном в апреле 1998 года.

            В марте 1989 года была опубликована книга доктора Саменова о профилактике антиобщественного поведения. Она называется «Пока не поздно: почему некоторые дети попадают в беду и что родители могут с этим поделать» (Нью-Йорк: Times Books / Random House).

            Д-р Саменов написал книгу, основанную на его опыте независимого эксперта по семейным делам, опубликованную в 2002 году. Она озаглавлена «В интересах ребенка: как защитить вашего ребенка от боли вашего развода». Сайт - http://www.samenow.com/

 

 

ТО, ЧТО ВЫГЛЯДИТ КАК «РОДИТЕЛЬСКОЕ ОТЧУЖДЕНИЕ» МОЖЕТ ОКАЗАТЬСЯ ЧЕМ-ТО СОВСЕМ ИНЫМ

 

Из практики  судебного эксперта по родительскому отчуждению: отец оказался великодушным вместо  попытки «выиграть» опеку над детьми  в суде у матери

 

Источник https://www.psychologytoday.com/us/blog/inside-the-criminal-mind/202107/rejecting-win-through-establishing-alienation

  

Опубликовано 15 июля 2021 г.

 

 

Ключевые положения:

 

То, что выглядит как родительское отчуждение, может быть чем-то  совсем иным

 

Для того, чтобы добиться «победы» в суде, можно  многое рассказать о фитнесе родителей (т.е. конфиденциальной информации о личной жизни родителя)

 

Тщательная  судебная экспертиза  может быть необходимой для того, чтобы понять то, что может казаться внешне совсем неочевидным

 

Стивен Тернер и его жена были вовлечены в затяжные судебные разбирательства за опеку над тремя детьми (имена и фамилии изменены для сохранения конфиденциальности). Как независимый эксперт  опеки над детьми, я взял интервью у всех сторон, рассмотрел соответствующие документы и говорил с несколькими дополнительными  источниками информации. В самом начале расследования я обнаружил, что каждый ребенок яростно и четко выразил предпочтение жить с мистером Тернером. Все трое детей семьи Тернер  были настроены чрезвычайно негативно по отношению  к своей матери. С самого начала моего расследования  этого случая казалось, что процесс родительского отчуждения несомненно присутствовал.

Я редко сталкивался  с ситуацией, когда заявленные предпочтения детей были настолько однозначными и громкими. Джоан (11 лет) Тони (13 лет), и Майкл (12 лет) изливали поток  жалоб на госпожу Тернер. Они сказали, что их мать мало что делала для них в бытовых  вопросах, включая приготовление пищи, уборку, стирку белья, И не помогала  им со школьными  домашними заданиями. Она  иногда не исполняла их  медицинские назначения и не посещала их внеклассные мероприятия. Эмоционально, дети казались отчужденными, поскольку они говорили, что г-жа Тернер постоянно спорила, смущала  их и вела себя ужасно.

ДОКТОР РИЧАРД ВАРШАК. РОДИТЕЛЬСКОЕ ОТЧУЖДЕНИЕ: КОГДА ЭКСПЕРТЫ ОШИБАЮТСЯ

 

Ричард А. Варшак в 1978 г. получил докторскую степень в области клинической психологии в Научном  центре здоровья Техасского университета. Он является профессором клинической психологии на кафедре психиатрии в Юго-Западном медицинском центре Техасского университета, консультирует и проводит экспертизы по судебным делам об опеке над детьми. Изучает психологию отчужденных детей; участие детей в спорах об опеке и влияние развода на детей, принятие решений об опеке над детьми, оказывает помощь отчужденным детям в воссоединении с родителями. Также он развивает образовательные программы для отчужденных родителей и вмешательства, которые помогут понять, предотвратить и преодолеть разрушение детско-родительских отношений. Автор широко известной книги (бестселлера по проблеме PAS) «Яд развода» (2002, 2010) и более 10 научных статей. Сайт - https://www.warshak.com/

РОДИТЕЛЬСКОЕ ОТЧУЖДЕНИЕ:  КОГДА ЭКСПЕРТЫ ОШИБАЮТСЯ

 

Источник: http://dx.doi.org/10.1037/law0000216

Psychology, Public Policy, and Law

Американская психологическая ассоциация 2019, т. 1, № 999, 000

 

Опубликовано в 2019 г.

 

Этот документ защищен авторским правом  Американской Психологической Ассоциации или одним из его издателей. Эта статья предназначена исключительно для личного использования, не для коммерческого распространения

 

 

 

            Утверждения о том, что один из родителей манипулировал ребенком, чтобы настроить его против другого родителя, поднимают сложные вопросы, оспаривающие экспертную оценку опеки над детьми, перед  экспертами и судами. Ключевой вопрос касается ложноположительной идентификации родительского отчуждения с выводом  о том, что родительское отчуждение существует в тех случаях, когда оно в действительности не существует. Такие ошибочные выводы усиливают озабоченность по поводу применения принципа родительского отчуждения в делах семейного права и способствуют скептическому отношению к этому понятию. В данной статье рассматриваются ошибочные выводы о том, что ребенок отчужден, и что родитель участвует в кампании отчуждающего поведения. В статье подчеркивается, что эксперты  должны тщательно исследовать разумные альтернативные объяснения поведения детей и родителей, в том числе обратить внимание на семь критериев, которые отличают иррационально отчужденных детей от детей, чье негативное или отвергающее поведение не является  родительским отчуждением. Эксперты также должны изучить различные причины предпочтений одного из родителей со стороны ребенка..

            Кроме того, отчуждающее поведение—наблюдаемое в различных степенях интенсивности, частоты и продолжительности может отражать различные мотивации. Эксперты и судьи, которые не обращают внимания на нюансы отчуждающего поведения, скорее всего, придут к ложным выводам о значимости такого поведения и сделают рекомендации, которые не отвечают наилучшим интересам детей. Наконец, специалисты по оценке детско-родительских отношений должны уделять внимание своим предвзятым суждениям, а также сложности вопросов родительского отчуждения, с тем чтобы уменьшить вероятность ошибочных мнений о том, что ребенок отчужден или что родитель занимается отчуждающим поведением.

 

ДОКТОР СТИВЕН МИЛЛЕР. СУЕВЕРИЯ И ЗАБЛУЖДЕНИЯ ПРИ ДИАГНОСТИКЕ И ЛЕЧЕНИИ РОДИТЕЛЬСКОГО ОТЧУЖДЕНИЯ

       

 Доктор Стивен Миллер более 30 лет работал  преподавателем в Гарвардской медицинской школе. Кроме того, он имеет многолетний опыт в области поведенческой медицины, организующей  связь между медициной и психологией. Эта проблема  особенно актуальна для жестокого обращения с ребенком, защиты детей, родительского отчуждения и связанных с ними вопросов, поскольку эти клинические условия очень сильно связаны с поведением, в том числе дисфункциональным, патологическим и агрессивным. Также доктор Миллер имеет  несколько десятилетий практики в области  судебно-медицинской экспертизы. Как популярный лектор  он провел  несколько сотен курсов непрерывного образования для врачей и других специалистов и прочитал  более тысячи лекций по клиническому решению проблем и принятию клинических решений. Он является национально известным экспертом по родительскому отчуждению и насилию над детьми и их  отличиям друг от друга,  он также является опытным судебным экспертом и судебным консультантом в судебных процессах.

 

СУЕВЕРИЯ И ЗАБЛУЖДЕНИЯ ПРИ ДИАГНОСТИКЕ И ЛЕЧЕНИИ РОДИТЕЛЬСКОГО ОТЧУЖДЕНИЯ

Источник: Глава 2 «Клиническое обоснование и принятие решений в случаях родительского отчуждения» из сборника «Работа с отчужденными детьми и семьями Клиническое руководство» под редакцией Эми Дж. Л. Бейкер, С. Ричарда Заубера, Нью-Йорк, 2013

https://books.google.ru/books?id=Rxq-Bsj18ZgC&printsec=frontcover&dq=Working+With+Alienated+Children+and+Families:+A+Clinical+Guidebook&hl=ru&sa=X&redir_esc=y#v=onepage&q=Working%20With%20Alienated%20Children%20and%20Families%3A%20A%20Clinical%20Guidebook&f=false

 

Опубликовано в 2013 г.

Все клинические дисциплины полагаются на интеллектуальные сокращения, известные как эвристики. Типичная эвристика включает практические правила, клинические афоризмы и народную  мудрость. Эвристики  также включают определенные интуитивные суждения. Используемые правильно, эвристики могут быть полезны. Они позволяют экспертам делать быстрые и эффективные суждения, которые обычно бывают точными. Они хорошо работают в большинстве, но не во всех, обстоятельствах. Эвристические суждения выносятся быстро исходя из того, насколько легко информация может быть доступна  по памяти. Эвристическое суждение выносится на основе сходства, т. е.по стереотипу.

Что касается клинических проблем, существует два типа эвристики: когнитивная и клиническая. Когнитивная эвристика, также называемая эвристикой суждения, жестко запрограммирована, представляет собой глубоко укоренившиеся, неотъемлемые образцы человеческого мышления. Они в основном учитывают интуитивное мышление, а не рассуждение. Клиническая эвристика по сути афористична. Это практические правила, которые служат пробным камнем для решения проблем.. Помимо ошибок, связанных с эвристикой, существуют и другие когнитивные ошибки, которые не связаны с эвристикой.

            В отличие от когнитивной эвристики, клиническая эвристика решает задачу с помощью  конкретных практических правил. По сути, это клинические афоризмы. Некоторые правила  высоконадежны; другие - глубоко ошибочны. Считается, что простейшее решение проблемы обычно правильное. Некоторые полезные эвристики описывают характеристики отчужденных детей (Gardner, 1999; Kelly & Johnston, 2001). Другая полезная эвристика обращается к характеристикам отчуждающих родителей, таким как описание одержимых отчуждателей Дарналла  - родителей, желающих разрушить детские отношения с другим родителем - и, что характерно, неоднократно нарушающих судебные  приказы (Darnall, 1998). Еще одна полезная эвристика - это открытие Эми Бейкер о том, что у серьезных отчуждателей  есть склонность к наличию расстройства личности (Baker, 2007). Другие эвристики дает ценные советы относительно лечения РА (Kelly, 2010; Warshak, 2010; Warshak & Otis, 2010). С другой стороны, ошибочные эвристики также распространены. Поскольку их использование может нанести большой вред, здесь будут обсуждаться 10 ОШИБОЧНЫХ ЭВРИСТИК, КОТОРЫЕ НЕ СЛЕДУЕТ ИСПОЛЬЗОВАТЬ.

 

 

            Раз он на ней женился, значит с ним что-то должно быть не так

 

ДОКТОР СТИВЕН МИЛЛЕР. ИСПОЛЬЗОВАНИЕ КЛИНИЧЕСКИХ АКСИОМ В ДИАГНОСТИКЕ И ЛЕЧЕНИИ РОДИТЕЛЬСКОГО ОТЧУЖДЕНИЯ

 

 Доктор Стивен Миллер более 30 лет работал  преподавателем в Гарвардской медицинской школе. Кроме того, он имеет многолетний опыт в области поведенческой медицины, организующей  связь между медициной и психологией. Эта проблема  особенно актуальна для жестокого обращения с ребенком, защиты детей, родительского отчуждения и связанных с ними вопросов, поскольку эти клинические условия очень сильно связаны с поведением, в том числе дисфункциональным, патологическим и агрессивным. Также доктор Миллер имеет  несколько десятилетий практики в области  судебно-медицинской экспертизы. Как популярный лектор  он провел  несколько сотен курсов непрерывного образования для врачей и других специалистов и прочитал  более тысячи лекций по клиническому решению проблем и принятию клинических решений. Он является национально известным экспертом по родительскому отчуждению и насилию над детьми и их  отличиям друг от друга,  он также является опытным судебным экспертом и судебным консультантом в судебных процессах.

 

ИСПОЛЬЗОВАНИЕ КЛИНИЧЕСКИХ АКСИОМ В ДИАГНОСТИКЕ И  ЛЕЧЕНИИ РОДИТЕЛЬСКОГО ОТЧУЖДЕНИЯ

 

            Почему некоторые врачи проводят бесполезное лечение родительского отчуждения?

Во-первых,  многим практикам, включая некоторых предполагаемых экспертов, не хватает клинического опыта  ведения тяжелых, сложных случаев отчуждения. Во-вторых, многие врачи слишком самоуверенны (Berner & Graber, 2008; Croskerry & Norman, 2008; Dawson, Connors, Speroff, Kemka, Shaw, & Arkes, 1993; Friedman et al., 2005). Кроме того, некоторые клиницисты используют методы без серьезного  научного обоснования; интуитивные подходы, считая, что случаи отчуждения - это в основном гибриды (т. е. сочетание отчуждения и физического насилия) и, следовательно (заимствуя принцип из семейной терапии) сосредотачиваются на родителях, которые наиболее способны к изменениям, т.е. обычно на целевых родителях. Это оставляет не выявленным вредное воздействие отчуждающего родителя.

            Наконец, когда рекомендуются быстрые, смелые и решительные действия, например удаление сильно отчужденного ребенка из токсичной домашней среды - многим врачам не хватает смелости и мужества, чтобы поддержать такие действия. По характеру они робкие клиницисты. Когда они сталкиваются с серьезными или сложными проблемами, робкие врачи могут мало что сделать  или вообще ничего не могут. Это может привести к парадоксу, когда пациенты с повышенным риском реже получают необходимое лечение, чем пациенты с более низким риском (Ko, Mamdani, & Alter, 2004).

            С другой стороны, даже пусть   практикующий действительно имеет как клинические знания, так  и необходимую смелость и мужество  для эффективного ведения таких случаев. Но надо обучить  практикующего лечению этой  проблемы.

            Независимо от того, какое лечение выбрано, им придется полагаться на ряд фундаментальных  клинических принципов или аксиом.

 

Клинические аксиомы

 

            Аксиома - это самоочевидное правило или принцип - настолько очевидно верное, что оно не требует  доказательств. Клиническая практика руководствуется несколькими такими аксиомами. Благодаря опыту они отражают устоявшиеся принципы и практики, которые подходят  всем клиническим дисциплинам и всем клиническим ситуациям. Этот раздел посвящен рассмотрению некоторых  наиболее важных.

 

ДОКТОР СТИВЕН МИЛЛЕР. ПРИМЕР НЕУДАЧНОГО ЛЕЧЕНИЯ РОДИТЕЛЬСКОГО ОТЧУЖДЕНИЯ

                                                                            

 Доктор Стивен Миллер более 30 лет работал  преподавателем в Гарвардской медицинской школе. Кроме того, он имеет многолетний опыт в области поведенческой медицины, организующей  связь между медициной и психологией. Эта проблема  особенно актуальна для жестокого обращения с ребенком, защиты детей, родительского отчуждения и связанных с ними вопросов, поскольку эти клинические условия очень сильно связаны с поведением, в том числе дисфункциональным, патологическим и агрессивным. Также доктор Миллер имеет  несколько десятилетий практики в области  судебно-медицинской экспертизы. Как популярный лектор  он провел  несколько сотен курсов непрерывного образования для врачей и других специалистов и прочитал  более тысячи лекций по клиническому решению проблем и принятию клинических решений. Он является национально известным экспертом по родительскому отчуждению и насилию над детьми и их  отличиям друг от друга,  он также является опытным судебным экспертом и судебным консультантом в судебных процессах.

КЛИНИЧЕСКОЕ ОБОСНОВАНИЕ И ПРИНЯТИЕ РЕШЕНИЙ В СЛУЧАЯХ РОДИТЕЛЬСКОГО ОТЧУЖДЕНИЯ

 

Источник: Глава 2 «Клиническое обоснование и принятие решений в случаях родительского отчуждения» из сборника «Работа с отчужденными детьми и семьями Клиническое руководство» под редакцией Эми Дж. Л. Бейкер, С. Ричарда Заубера, Нью-Йорк, 2013

https://books.google.ru/books?id=Rxq-Bsj18ZgC&printsec=frontcover&dq=Working+With+Alienated+Children+and+Families:+A+Clinical+Guidebook&hl=ru&sa=X&redir_esc=y#v=onepage&q=Working%20With%20Alienated%20Children%20and%20Families%3A%20A%20Clinical%20Guidebook&f=false

 

Упущенная возможность

             Семья Джонсов направлена семейным судом к психотерапевту для «объединительной психотерапии» после конфликтного  развода и спора об опеке. Психотерапевт, клинический психолог, имел практический опыт в течение  20 лет. Родители в разводе 7 лет. Мать, Энн, физически опекает 13-летнюю дочь Доун, но разделяет законную опеку с отцом Брюсом. После развода отец имел «щедрые посещения», включая ночевки дочери у него. Доун  провела с ним треть своего времени. Три года назад мать сказала отцу, что  Доун его боится  и больше не хочет его  видеть. Впоследствии Доун и отец не общались,  поэтому отец обратился в суд с просьбой об изменении опеки над дочерью.

            После двухдневного судебного разбирательства судья признал мать виновной в неуважении к суду и нарушении предписанного судом плана воспитания детей, написав: «Мать часто осуждала отца перед ребенком, блокировала его доступ к отцу, заблокировал также доступ отца к ребенку, и сделала ложные заявления об угрозах, жестоком обращении и пренебрежении воспитанием дочери со стороны отца. Мать сказала ребенку, что отец хотел их убить».  Доун имеет негативное мнение об отце и не имела с ним  контактов в последнее время.

            Судья отказался изменить опеку над дочерью в пользу отца и вместо этого принял решение о проведении  «воссоединительной терапии».

            Терапевт начинает с индивидуального 45-минутного интервью. Мать неуравновешена и неспокойна. Она со слезами на глазах сообщает о «вербальных оскорблениях»со стороны ее бывшего мужа. На вопрос, почему Доун не хочет увидеть своего отца, она отвечает: «Потому что он нас оскорбляет. Теперь, когда она стала старше, она наконец может противостоять ему». Мать говорит, что она поддерживает решение суда по общению Доун с отцом, но Доун отказывается.

            Отец выглядит таким  же тревожным и напряженным. Он сообщает, что перед повторным обращением в суд  он пытался увидеть Доун, но «на каждом шагу мешали». Он решительно отрицает оскорбления.

Он заявляет, что его бывшая жена страдает расстройством личности. Он утверждает, что  она «неуравновешенная» и «мастер-манипулятор». Ссылаясь на выводы судьи, он рассказывает, что она сказала Доун, что он угрожал убить их. Все это, по его словам, «она придумала из воздуха». Он предлагает предоставить очевидцев (свидетелей), чтобы установить это, но терапевт сказал, что это не обязательно. Отец спрашивает, может ли терапевт пересмотреть предыдущие записи психотерапевтов Доун из медицинской карты для проверки его рассказа, учитывая  его  хорошие отношения с Доун  до развода - но терапевт отказывается, т.к. это  может поставить под угрозу объективность матери Доун.

            Отец утверждает, что, если Доун останется с матерью, ситуация станет еще хуже. «Главная проблема не в том, что Доун  боится смотреть на меня (отводит глаза), - говорит он. - Это большая проблема, но не главная. Основная проблема в том, что Доун подвергается жестокому обращению со стороны матери. Вот почему я пытался получить опеку».

            Приходит Доун, держась за руку матери. Она говорит, что хочет, чтобы ее мать присутствовала  на собеседовании. Терапевт соглашается. На вопрос почему она пришла сюда, она отвечает: «Вы можете так и сказать суду, что я не хочу видеть моего  отца». Доун описывает своего отца как «плохого человека», более конкретно она говорит, что он «подлый»,  «много орал». Ее мать подтверждает это. Доун  описывает мать как «отличного родителя», добавляя: «Она всегда заставляет меня делать мои домашние задания».

            Оценка терапевта - это смешанное отчуждение ребенка (т. е. случай гибридный). Она основывает это на трех наблюдениях. Во-первых, суд установил, что мать осуждала отца и блокировала доступ ребенка к нему, что предполагает наличие  отчуждения. Во-вторых, она отмечает напряженность отца во время интервью и его критику матери, что предполагает его  отчуждающее поведение. В-третьих, она считает, что желание отца получить опеку над дочерью предполагает его потребность во власти и контроле, что является еще одним признаком отчуждающего поведения.

            Она заключает, что, за исключением ее отношений с отцом, Доун в целом чувствует себя хорошо, о чем свидетельствует ее веселое поведение, сильная эмоциональная связь с матерью и хорошие оценки в школе.

            План лечения терапевта состоит из еженедельных 45-минутных сеансов с Доун и ее отцом. Она также планирует время от времени проводить совместные занятия с Доун и ее матерью. Цели состоят в том, чтобы облегчить общение, улучшение родительских навыков обоих родителей и исключить  когнитивный диссонанс у Доун, чтобы она  увидела, что негативное  изображение отца матерью не совсем точное. Достигнуть этих целей она планирует, используя комбинацию семейной терапии и психологического образования.

            В течение первых 6 месяцев терапевт стремится сформировать терапевтический  альянс с каждым участником терапии. Она не принимает чью-то сторону, старается быть посредником в  спорах и обучает методам общения, таким как отражение, подтверждение и сочувствие утверждениям друг друга. «Так тебя расстраивает, когда я ...» «Это имеет смысл, потому что ...» «Я могу представить, как ты должен себя чувствовать».

            Доун  отказывается использовать эти технологии и отвергает психологическое образование, говоря: «Я сама знаю, что случилось!» Терапевт призывает отца« извиниться за что-то, поскольку  таким образом Доун увидит, что он может признать свои ошибки. Отец делает это, но задается вопросом, не отправил ли он Доун своим извинением неправильное сообщение.

            Спустя 12 месяцев Доун все еще отказывается видеться с отцом в другом месте, кроме кабинета терапевта. Эти сеансы не помогают Доун, она  сосредоточена на  предполагаемом жестоком обращении отца с матерью. Обращаясь к терапевту, она говорит: «Он оскорблял мою мать! Я не хочу видеть никого, кто оскорблял мою мать!»