ВЗРОСЛЫЕ РАССКАЗЫВАЮТ О СВОЕМ ДЕТСКОМ ОПЫТЕ ОТЧУЖДЕНИЯ РОДИТЕЛЯ
Авторы Кейтлин Бентли и Мэнди Метьюсон, Школа психологических наук, Университет Тасмании, Австралия
Источник: Американский журнал семейной терапии 48(2):1-21
Опубликовано онлайн: 30 июня 2020.г.
РЕЗЮМЕ
В этом исследовании изучается опыт взрослых, которые испытали принудительное родительское отчуждение в детстве. Десять отчужденных в детстве взрослых участвовали в полуструктурированных 60-90-минутных интервью об их опыте родительского отчуждения. Участники рассказали о своих переживаниях жестокого обращения со стороны отчуждающего родителя. Они описали свои ощущения тревоги, депрессии, низкой самооценки, чувства вины, проблемы привязанности, трудностей в отношениях с другими людьми и снижение или задержку в получении образования и карьерного роста, которые они приписывают своему опыту родительского отчуждения. Эти результаты продемонстрировали, что дети, которые подвергаются родительскому отчуждению могут иметь пожизненные последствия своему психологическому благополучию.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
Родительское отчуждение; Отчужденный взрослый ребенок; Отчужденный ребенок; Целевой родитель; Отчужденный родитель; Жестокое обращение с ребенком
Считается, что родительское отчуждение (PA) происходит, когда ребенок отвергает родителя и сопротивляется общению с ним без уважительной причины (Haines et al, 2020).
Отчужденный ребенок выражает неоправданные отрицательные эмоции (страх, злобу, ненависть) по поводу целевого родителя (Kelly & Johnston, 2005). Это отчуждение индуцируется отчуждающим родителем (ОP), который сознательно или бессознательно своими действиями и поведением разрушает отношения между ребенком и целевым родителем (ЦP), например, унижает его перед ребенком (Baker, 2005, 2007; Warshak, 2015). Что немаловажно, разрушение отношений ребенка с ЦР контрастирует с его прежним позитивным или, по крайней мере, приемлемым характером отношений с целевым родителем (Baker, 2005 , 2007).
Некоторые исследователи предполагают, что тактика PA представляет собой форму жестокого обращение с детьми (Haines et al., 2020; Harman et al., 2018 ). По сути, отчуждающий родитель (ОP) явно или неявно сообщает детям, что он является единственным родителем, который любит их, а другой родитель каким-то образом им вредит, а также отсутствует, не любит детей, и что поиск ребенком отношений с ЦP угрожает отношениям ребенка с ОP (Baker & Chambers, 2011). По словам Бейкер и Чемберс (2011), такое эмоционально-психологическое насилие может привести к тому, что ребенок усвоит чувство никчемности и условной ценности себя для родителя.
Было высказано предположение, что сбои в системе привязанности объясняют отрицательные последствия, испытываемые отчужденными детьми (Haines et al., 2020). Теория привязанности объясняет, что это касается раннего взаимодействия родителя и ребенка, которое развивает у ребенка способность эмоционально регулировать, интегрировать чувства самооценки и способность развивать безопасные отношения в дальнейшей жизни (Bowlby, 1982). Когда была повреждена связь между родителями и детьми в результате отчуждающего поведения, дети не могут сформировать стабильную и здоровую внутренняя рабочую модель себя (своего «Я») и развивают внутреннюю рабочую модель других как ненадежных (Haines et al.).
Ряд исследователей сообщили о связи между степенью тяжести РА и дисфунциями у отчужденных детей (Baker, 2005 , 2007; Baker & Verrocchio, 2016; Godbout & Parent, 2012). Бейкер и Верроккьо (2016) обнаружили, что взрослые, воспитанные ОP, имели повышенный уровень тревожности и депрессии. Исследования также показали, что отчужденные взрослые дети имеют заниженную самооценку, испытывают депрессию, часто злоупотребляют психоактивными веществами, имеют проблемы с доверием, испытывают отчуждение от собственных детей, часто разводятся и испытывают отсутствие идентичности и чувства принадлежности своему роду, которое взрослые отчужденные дети приписывают отчуждению отцов и матерей (Baker, 2005 , 2006, 2007).
Исследования опыта отчужденных детей в значительной степени исходили от работ Эми Бейкер и ее коллег. Эти исследования предоставили понимание опыта отчужденных детей; однако были ограничены тем, что все участники были гражданами США. Следовательно, необходимы дальнейшие исследования, чтобы расширить знания о родительском отчуждении.
Метод исследования
Участники
Целью настоящего исследования является качественное исследование реального опыта взрослых, отчужденных от родителей в детстве в результате поведения отчуждающего родителя.
Десять человек приняли участие в полуструктурированном интервью, посвященном их опыту отчуждения от родителя, это были женщины, и мужчины в возрасте от 18 лет, которые были отчуждены от родителей в детстве или подростковом возрасте. Они были приглашены для проведения исследования через платформы социальных сетей, таких как Facebook и международные группы поддержки жертв РА. Исследователи разместили следующую рекламу в этих социальных сетях: «Были ли вы отчуждены от родителей в детстве? Чувствовали ли вы, что один из ваших родителей настроил вас против вашего второго родителя в детстве? Это исследование изучает родительское отчуждение с точки зрения взрослых, отчужденных от родителей в детстве».
Заинтересованным участникам было предложено связаться с исследователями по электронной почте для получения дополнительной информации об исследовании. Право на участие в исследовании было основано на заявлении человека, который идентифицировал себя как испытавший РА в детстве или подростком. Потенциальные участники были проверены с помощью анкеты Бейкер (BSQ; Baker & Chambers, 2011 ). BSQ состоит из 20 пунктов и просит респондентов оценить, как часто они подвергались отчуждающему поведению по 5-балльной шкале.
Возраст участников от 26 до 54 лет ( M = 35,1 ( SD = 9,85); восемь женщин и двое мужчин.
Процедура
Это исследование было одобрено Tasmanian Social Science Human Research Ethics Committee.. Перед интервью все участники были ознакомлены с информационным листом с подробным описанием характера исследования и формой согласия с указанием границ конфиденциальности.
После того, как участники предоставили свое информированное согласие на участие в исследовании, они участвовали в полуструктурированных интервью продолжительностью от 60 до 90 минут.
Полуструктурированные интервью использовались для учета индивидуальных различий, которые возникли во время интервью на основании уникальной ситуации и конфликтов отдельных участников. В ходе интервью были собраны социально-демографические данные. Все интервью записывались на USB-накопитель Sony емкостью 4 ГБ.
Следующие вопросы использовались во время интервью:
1. Расскажите о своем опыте отчуждения от родителей и о том, что это значит для вас сейчас?
2. Как вы думаете, что вызвало отчуждение? Что сделало вас отчужденным?
3. Какие методы использовал отчуждающий родитель, чтобы разрушить ваши отношения с другим родителем?
4. Какое влияние на вас оказало отчуждение родителя?
5. Как, по вашему мнению, ваш опыт повлиял на ваше развитие в детстве / подростковом возрасте?
6. Считаете ли вы, что отчуждение родителей повлияло на ваше прошлые или настоящие семейные отношения или на воспитание детей?
7. Какие средства поддержки вы использовали, чтобы справиться с отчуждением родителя?
8. Что еще вы хотели бы сказать о своем опыте?
В конце интервью участники были проинформированы о цели исследования и им была предоставлена возможность задавать вопросы.
Интервью проводились индивидуально в Центре психологических исследований Университета Тасмании лично, по Skype или по телефону (Ханна, 2012; Холт, 2010). Полученные данные впоследствии были записаны дословно и послужили исходными данными для исследования. Участникам была предоставлена копия транскрипции интервью, которую они могли отредактировать для ясности и точности. Отредактированные стенограммы были проанализированы.
Полученные результаты
На основании полученных данных было выявлено семь тем: 1) Отчуждающее поведение и воздействие, 2) Психическое здоровье, 3) Трудности в отношениях, 4) Обучение и развитие, 5) Горе и потеря близкого, 6) Нарушения и дисфункции, и 7) Преодоление и исцеление.
Отчуждающее поведение и воздействие
Взрослые дети, находящиеся в отчуждении, рассказали, что испытывали многочисленные отчуждающие действия со стороны ОР, которые, по их мнению, испортили их отношения с ЦР и отрицательно продолжают влиять на их психологическое благополучие.
Злоупотребление и контроль
Участники поделились своим опытом физического и эмоционального состояния, когда они подвергались насилию со стороны отчуждающего родителя. Набор данных включал примеры, в которых ОP вызывало у ребенка чувство вины или страха и разрушал его привязанность к ЦР, когда ребенок демонстрировал какие-либо признаки несоблюдения точки зрения ОP о ЦP.
Участники также описали свою необходимость действовать так, чтобы регулировать эмоциональное состояние ОР, чтобы избежать гнева ОP из-за самых незначительных проступков. «Я просто хотел сохранить мир, потому что это было довольно сложным, ты правда никогда не знал, как она отреагирует. Раньше мне приходилось быть супервнимательным все время, просто чтобы попытаться сохранить мир. Но иногда это было очень важно, например, если бы я загрузил посудомоечную машину неправильно или что-то в иное этом роде, - это вызвало бы взрыв безумия».
Участники описали этот опыт жизни с ОP как переносимый во взрослую жизнь.
Оскорбление целевого родителя
Отчужденные взрослые дети рассказали, как ОP неоднократно очернял репутацию ЦР. Отчужденные взрослые дети считали, что это очернение препятствовало их отношениям с ЦP и приводило к противоречивым чувствам к ЦР.
«Так, в начале я перестал доверять своему отцу , потому что мне сказали много плохого о нем, и я даже его боялся».
Обман
Отчужденные взрослые дети обычно заявляли, что их родители не одобряли сообщение ЦР какой-либо информации и хотели заручиться их поддержкой во время судебных споров.
«По сути, моя мама относилась ко мне как к взрослому, она требовала от меня взрослых обязанностей, таких как заботиться о своих братьях и сестрах, быть ее секретным агентом, посланником и сборщиком информации, она рассказала мне то , что, как я теперь понимаю, было совершенно не для слуха детей , например, какие –то вещи о ее сексуальной жизни».
Разрушение отношений между отчужденным родителем и ребенком
Участники описали, как ОP действовал, чтобы разорвать связь между отчужденным родителем и ребенком. Некоторые участники сказали, что их забрали от ЦР в результате того, что ОР переезжал на иное место жительства в другой штат или за границу, либо иным образом мешал им общаться или иметь отношения с ЦР.
Это разрушение отношений включало подстрекательство ребенка хулиганить при посещении ЦР. «Она говорила что - то вроде « , но ты же знаешь , если ты не хочешь пойти к твоему отцу, ты просто скажи, что ты уезжаешь на выходные, ты знаешь, что ты еще можешь - ты можешь вылить его зубную пасту в канализацию, ты можешь испортить его мебель», она действительно подсказывая нам, как мы могли бы испортить его жизнь за то ограниченное время, которое мы были вместе с ним».
Участники также рассказали, что ОP сообщал им, что ЦP не любит их.
«Мое сердце и мой разум были убеждены в том, что если бы я не стал «двойником» своего отчуждающего родителя, я остался бы без любви, беззащитным и без будущего».
Восприятие участниками отчуждающего родителя
Большинство участников описали своего ОP как имеющего недостаток сочувствия. Участники сообщили, что ОP, по-видимому, не понимает последствий своего поведения, даже когда ребенок пытается сопротивляться ему. Один отчужденный взрослый говорил, что чувствовал себя неспособным обсудить свои жалобы из-за опасений, что отчуждающий родитель исключит его из своей жизни так же, как и других людей. Другой также заметил, что ОP был поглощенным собой и подозрительным, и что это повлияло на их отношения в настоящее время.
«Однажды я попытался поговорить с ней, и она сказала: «Ты ведь знаешь, что я никогда не подвергала вас опасности из-за поведения вашего отца» - буквально говорит это, и я знаю, что она этому верит. И я смогу заговорить и сказать, послушай, но у меня другая точка зрения, это был не мой выбор. Но знаете, у меня нет энергии, чтобы вести с ней эти дискуссии. И я также опасаюсь, что она перестанет общаться со мной».
Пренебрежение детьми
Участники рассказали, что ОP часто пренебрегали ими и бросали их, а влияние этого пренебрежения отразилось на их жизни.
«Я прожил с этим всю свою жизнь, как со своим зрением, как с дыханием, но были просто полностью проигнорированы те важные вещи, которым большинство родителей должны научить своего ребенка слушать себя, а не бояться постоянного контроля со стороны родителя за твоими чувствами».
В некоторых случаях пренебрежение делало отчужденного взрослого ребенка уязвимым для сексуального насилия со стороны других лиц.
«...второй муж моей матери чертовски сексуально злоупотреблял нами. Это было ужасно, а мой папа ждал нас».
Подавление собственного опыта у отчужденного ребенка
Было множество примеров, когда участники чувствовали себя вынуждены, убеждены сознательно или бессознательно подавлять свои собственные мысли, эмоции и даже воспоминания, особенно по поводу ЦР.
«Я перестал говорить о маме, обо всех воспоминаниях, обо всем хорошем и прочем, так что все хорошее было просто убрано, эти воспоминания просто хранились, полностью складывались, это было похоже на то, как бы я почти не мог их вспомнить, просто это было очень далеко».
Душевное здоровье
Взрослые отчужденные дети испытывали как в детстве и юности, так и в настоящее время проблемы с психическим здоровьем.
Все участники обсуждали проблемы психического здоровья, включая тревожность, приступы паники, депрессию, нарушение регуляции эмоций, проблемы со вниманием, посттравматическое стрессовое расстройство, диссоциацию, расстройства пищевого поведения, суицидальные мысли и желание причинять себе вред. Эти трудности возникали как во время активного периода отчуждения, так и после уже в зрелом возрасте. Участники объясняли свои проблемы с психическим здоровьем отчуждением от ЦР и результатом воздействия поведения ОP. Участники отметили, что пытались понять, что они пережили.
« Я, например, на протяжении всей моей жизни начиная с возраста 17 лет или даже ранее, страдал от депрессии, но я не думаю , что действительно это осознавал ... или понимал это, но то, что я чувствовал, это было действительно ненормально … У меня бывали действительно очень эмоциональные моменты, и я чувствовал себя очень одиноким. К тому же … у меня часто возникали мысли о самоубийстве, когда мне было около двадцати» .
Самооценка
Участники говорили о низкой самооценке и низкой уверенности в себя и в свои способности.
«У меня никогда не было чувства собственного достоинства, я никогда не верил в себя. И я провел слишком много лет пытаясь собрать себя снова, а не создавать для себя будущее. Потому что я не думаю, что у меня было будущее» .
Использование психоактивных веществ
Взрослые отчужденные дети рассказали об употреблении алкоголя и наркотиков, некоторые из них употребляли их с подросткового возраста как способ справиться со своим негативным опытом в семье.
«Я довольно много курил травку с 15 лет, впервые попробовал в 13 лет ».
«Я на самом деле украл водку и начал пить в школе».
Обучение и развитие
Отчужденные взрослые дети рассказали, как их отчуждение от родителя повлияло на их развитие и способность учиться. Всего в наборе данных было 37 ссылок. Были идентифицированы две подтемы, мы исследовали специфическое влияние на их самоощущение, развитие личности и образование и занятость.
Личность
Отчужденные взрослые дети описали процесс развития своей личности и самоощущение, и как это осложнялось поведением ОP и очернением ЦР. Например, они осознавали, как они похожи на ЦР, и стыдились этого, усвоив точку зрения на своего целевого родителя как «плохого». Это было связано с сообщающими им лицами, что они были такими же, как их отец или мать:
«Я помню, как стояла перед зеркалом после разговора с отцом, потому что мой отец сказал «ты такая же, как и твоя мать», потому что я не была согласна с тем, что сказал он. Я помню, как посмотрела в зеркало и увидела, что начинаю выглядеть так, как мама, и я начала думать, что это плохо - быть похожей на мою маму. Поэтому я пошла, взяла немного краски для волос, и покрасила свои волосы ... »
Для некоторых развитие самоощущения также предполагало отвержение поведения ЦР и осознанного желания жить иначе, чем они. Ответы также показали, как требования ОP подавляли потребности развития отчужденных взрослых детей в поисках собственной самоидентификации.
Образование и трудоустройство
Большинство участников рассказали о препятствиях на пути к обучению, которые повлияли на их жизненные пути. К ним относятся трудности с концентрацией внимания и успеваемостью в школе из-за конфликта, тревоги и стресса.
В ответах подчеркивалось, что отчужденные взрослые дети чувствовали заблокированной реализацию своего потенциала в школе из-за того, что потребности ОP были приоритетнее для них, чем развитие собственных способностей. Участники также отметили трудности с трудоустройство и дальнейшим образованием, в некоторых случаях заявляя, что их психическое здоровье было постоянным препятствием для их деловой карьеры.
Отношения
Отчужденные взрослые дети описывали трудности в дружбе и романтических отношениях. Было выделено пять подтем.
Трудности во взаимоотношениях со сверстниками
В ответах подчеркивалось, что участники чувствовали себя неспособными общаться со своими сверстниками. Это часто было связано с чувством отличия от других детей и тем, что они не могут поделиться с ними своим опытом родительского отчуждения. Также имелись разные проблемы, связанные с предполагаемым отсутствием социальных навыков из-за ограниченных возможностей развития навыков общения и постоянной изоляции. Отчужденные взрослые дети считали, что поведение ОP также повлияло на типичные дружеские действия, такие как невозможность пригласить друзей домой после школы.
« Потому что я не мог взаимодействовать с другими детьми в школе, и я не мог поступать так, как обычно поступают дети, потому что у меня были социальные проблемы из-за психологической обстановки дома. Итак, я не дружил с детьми своего возраста, и к тому времени, когда я пошел в школу, единственным человеком, с которым у меня были отношения, была мать и она была взрослой. Я не мог дружить с другими детьми, а потом у меня в голове крутилось это дерьмо, матери - одиночки и разбитые браки и все такое, так что я не знал, как относиться к другим детям. И потом это повлияло на мои социальные навыки, и я не мог поговорить ни с одним ребенком в школе, пока мне не исполнилось 12 лет. Первый школьный друг у меня появился, когда мне было 12 лет» .
Страх потери
Большинство отчужденных взрослых детей описали страх потери в отношениях с ОР. Он включал страх потерять отношения с ОР, из-за которого некоторые участники избегали конфликтов в отношениях с ОР или избегали любых отношений с ЦР. Участники рассказали о своей чувствительности к признакам отказа в отношениях со стороны ОР. Взрослые отчужденные дети рассказали об этом опыте потери отношений с ЦP и плохим отношениям, которые они имели с ОP.
« Я очень боюсь отказа, я ощущаю себя идущим по минному полю, мне нужно пытаться произвести на кого-то впечатление, а затем я имею страх потерять отношения с ОР … »
Когда отношения подходили к концу, отчужденные взрослые дети считали это особенно болезненным, потому что это повторение отказа, которое они чувствовали в детстве.
Трудно доверять людям
Большинство отчужденных взрослых детей рассказали, что им трудно доверять людям. Они не верили, что их кто-то может поддержать (понять их проблемы), и поэтому они скрывали свои трудности от других.
«… Я также очень избегал и боялся конфликтов, потому что для меня это означает катастрофу. Эту модель поведения я получил от своих родителей, потому что им не удается разрешить свои конфликты».
Некоторые участники отметили, что им также трудно доверять их собственным суждениям, и им было трудно не подозревать чужое влияние.
Дисфункциональные и жестокие отношения
Участники рассказали, что чувствовали себя в ловушке нездоровых или жестоких отношений, и что их опыт отчуждения повлиял на эти отношения. Один участник описал, что дольше оставался в дисфункциональных или оскорбительных отношениях из-за того, что «никогда не хотел разводиться». Некоторые участники описали, что они отчаянно нуждались в любви и безопасной привязанности, поэтому они вступили в неподходящие отношения в раннем возрасте в попытке найти безопасные отношения.
«Это было похоже на то, что я оказался в реке, полной крокодилов, и я просто прыгал с камня на камень, еле удерживался, пытаясь найти безопасность, найти страховку от падения в реку».
Другие рассказывали, что на их выбор партнера повлияло отчуждение, они либо выбирали партнера, похожего на ОP, либо пытались в отношениях удовлетворить потребность в общении, которую родители никогда не удовлетворяли.
Старались поддерживать здоровые отношения
Участники описали трудности с формированием и сохранением позитивных отношений с партнером. Они объяснили это отсутствием образцов для подражания тому, как строить здоровые отношения с партнером, проблемами с собственным психическим здоровьем и неадекватными навыками общения в отношениях, такими как коммуникативные навыки и разрешение конфликтов.
Участники также считали, что их низкая самооценка повлияла на их отношения. Например, одна участница описала свою зависимость от мужа и искала терапию, чтобы помочь сохранить здоровые отношения.
Горе и потеря близкого
Участники отметили всепроникающее чувство горя и утраты, которое было сильно связано с их отношениями или отсутствием таковых с ЦР, и более широкое влияние отчуждения, совершенного со стороны ОP. Всего было 79 ссылок по всему набору данных.
Гнев и эмоциональная боль
Многие участники были недовольны поведением ОP. Они выражали гнев из-за «хаоса», который устроили их родители, и в связи с тем, что это никогда не прекращалось. Они считали «несправедливым» то, что с ними произошло.
« Да, очень злюсь, уже долгое время. И очень разочарован из-за того, что не могу быть услышанным и понятым...»
Потеря детства
Отчужденным взрослым детям казалось, что они потеряли свое детство, когда можно просто быть ребенком. Это привело к ощущению того, будто они упустили возможность обучиться базовым навыкам, таким как приготовление пищи или занятия спортом. Участники также упомянули о ранней потере детской непосредственности.
« Я чувствовал, что я всегда был взрослым, и иногда это очень тяжелое бремя».
Чувство вины
Большинство отчужденных взрослых детей испытывали чувство вины, вызванное отчуждающим родителем, а также в отношении их собственного отношения к ЦP.
Они сожалели о своем поведении. Они также говорили о наличии чувства вины перед ОP (или попытками ОP вызвать эту вину), если они возобновляли свои отношения с ЦР. Для некоторых это чувство разрыва отношений сохранялось все детство. Некоторые усвоили чувство вины за разрушение семьи, несмотря на то, что логически понимали, что это не их вина.
Участники рассказали, что их самообвинение и вина были усилены продолжающимися эмоциональными манипуляциями ОP.
«У меня действительно много вины, и не только перед отцом, но и перед мамой сейчас. Потому что почему-то я знаю, что она видит во мне предателя ...».
Горе от потери отношений с целевым родителем
Наиболее отчужденные взрослые дети описали глубокое чувство потери, они потеряли ЦP и отношения, которые они хотели бы иметь с ним.
«Большинство моих детских воспоминаний просто, о Боже, даже до 40 лет я просто хочу своего отца, я просто хочу иметь своего отца ».
Разочарование своими отношениями с целевым родителем
Некоторые участники выразили грусть и недовольство своими отношениями со своим ЦР. У некоторых сложилось мнение, что ЦР отказался от них слишком рано и завязал новые отношения или создал новую семью и перестал интересоваться отчужденными детьми.
« Я думаю, что он боролся столько, сколько мог, а потом ... Я не знаю, но мне кажется, что тогда он просто сдался».
Изоляция и дисфункция
Участники рассказали о семейной жизни, характеризующейся изоляцией и о том, что это часто переходило из поколения в поколение. Всего было 76 обращений во всем наборе данных, которые были разбиты на две подтемы:
Изоляция
Отчужденные взрослые дети описали то, почему они считали ненормальной свою семейную жизнь. Они говорили об изолированном детстве с ограниченными возможностями и нерегулярных контактах с расширенной семьей.
«Вся семья изолируется, я не мог иметь нормальной семейной жизни, со мной никто не связывался».
Для некоторых участников их семья была враждебной или разобщенной, а участники выразили печаль и одиночество по поводу этого отсутствия нормальности, которое особенно чувствовалось во время отпуска. Другие участники прекратили все контакты с ОP, потому что их отношения были слишком дисфункциональными. Некоторые участники сообщили, что были отчуждены от своих братьев и сестер из-за действий ОP. Они рассказали, что их решение воссоединиться с ЦP вызвало конфликты со своими братьями и сестрами, которые решили этого не делать.
Передача травмы от поколения в поколение
Отчужденные взрослые дети обсуждали дисфункциональные отношения своих родителей с бабушками и дедушками и насилие в их семье, т.е. когда родители были еще детьми. Они предположили, что их родители унаследовали такое поведение от своих родителей.
«... ее отняли у ее собственной матери , она была воспитана ее прабабушкой и она не знала , что ее мать была ее матерью до 14 лет...»
Двое участников стали целевыми родителями в зрелом возрасте. Для этих участников, их понимание и знания, которые они получили, когда-то были отчужденными детьми, помогли им понять точку зрения своих детей, но это также было дополнительным источником страданий.
Как справиться и исцелиться
Участники рассказали, как они справились с отчуждением. Была всего 91 ссылка по набору данных. Были определены четыре подтемы, которые рассматриваются ниже.
Справиться и сопротивляться
Участники рассказали, как они справились со своим опытом самостоятельно. Некоторые ЦP предлагали им поддержку, или они устанавливали связь с альтернативным родным, заботливым и оберегающим человеком.
«Когда я был подростком, я много раз собирался убить себя, и в последнюю минуту я вспомнил, что мой папа любит меня ... И я могу позвонить ему в Мельбурн, и он был всего лишь любящим меня отцом... »
Попытки воссоединения
В какой-то момент отчужденные взрослые дети попытались воссоединиться со своим ЦР. Большинство из них были сами инициаторами этих решений, но некоторые участники были побуждаемы к этому другими людьми в своей жизни. Для некоторых это было частью процесса исцеления, в то время как другие имели неоднозначные чувства по поводу воссоединения.
« Когда я встретил его, он был как будто прежним, хотя уже 25 лет прошло. Многие нехорошие вещи и чувства, которые у меня были, плохие чувства, исчезли ... »
Процесс исцеления
Участники размышляли о прошлом, пытаясь разобраться в нем. Несколько участников искали курс психотерапии. Некоторые выразили надежду на улучшение качества их детско-родительских отношений, в то время как другие считали, что эти отношения их постоянно разочаровывают. Для нескольких участников опыт показал, что отчуждение родителей способствовало в дальнейшем их процессу исцеления.
«Когда я стал немного старше, я решил пойти к терапевту, и это было начало нормализации ... Да, когда вы начинаете понимать , что то , что вы пережили жестокое обращение».
Осознание родительского отчуждения
Отчужденные взрослые дети выразили желание внести свой вклад в повышение осведомленности об отчуждении родителей. Они говорили о желании вмешательства в ситуацию отчуждения в начальном периоде.
«Я думаю , что это действительно важно, чтобы и люди, судьи и другие специалисты , понимали то, что творится ...»
Обсуждение
В этом исследовании изучается жизненный опыт отчужденных взрослых детей в чтобы лучше понять природу родительского отчуждения и влияние отчуждения родителей на жизнь отчужденных детей.
Отталкивающее поведение и воздействие
В этом исследовании большинство участников по собственному желанию описали свой опыт как насилие над собой. Эти результаты согласуются с предыдущими исследованиями. (Baker, 2006; Haines et al., 2020; Harman, Hines, & Kruk, 2018) и соответствуют определению жестокого обращения с детьми Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ, 2002 г.).
Было показано, что жестокое обращение с детьми связано с развитием системы привязанности ребенка (Muller et al., 2012). Это было очевидно из рассказов о своем опыте отчужденных взрослых детей. Отчуждающих родителей участники описывали как непредсказуемых, навязчивых, отвергающих, самоуверенных, своим непонятным поведением или иным образом пугающих детей и пренебрегающих ими, что приводит к ненадежным привязанностям (Bowlby, 1982) и многочисленным отрицательным последствиям в дальнейшей жизни (Groh et al., 2017; Riggs, 2010).
Психическое здоровье
Настоящее исследование определило психическое здоровье как важный аспект участия детей, переживших опыт родительского отчуждения. Эти результаты согласуются с предыдущими исследованиями, которые сообщали о проблемах с психическим здоровьем у отчужденных взрослых детей Baker, 2005, Baker & Verrocchio, 2016, Ben-Ami &Baker, 2011, Ben-Ami & Baker, 2012, Godbout & Parent, 2012, Johnston, 2003).
Основа хорошего психическое здоровье создается в детстве благодаря качеству взаимодействия между ребенком и его опекуном (Ainsworth, 1989). Жестокое воспитание родителем приводит к хроническому возбуждению у ребенка (Lyons-Ruth et al., 2004 ). Следовательно, у детей развивается психологическая дисфункция.
Таблица 2. Подтипы жестокого обращения с детьми, соответствующие отчуждающему поведению и воздействию
ПОДТИПЫ ЭМОЦИОНАЛЬНОГО НАСИЛИЯ
Физическое насилие: действия опекуна,
вызывающие фактический или потенциальный
физический вред ребенку
Сексуальное насилие: действия, которые опекун
использует по отношению к ребенку для собственного
сексуального удовлетворения
Эмоциональное насилие: неспособность опекуна
адекватно поддерживать психологическую среду,
в том числе изоляция, очернение, отвержение,
угрозы и запугивание ребенка.
Пренебрежение: неспособность опекуна обеспечить
развитие ребенка, например, неспособность к уходу
за здоровьем ребенка, неспособность удовлетворить
образовательные, эмоциональные и пищевые
потребности ребенка.
Неспособность опекуна обеспечить безопасные
условия проживания ребенка
Стратегии отчуждающего поведения ОР, которые усугубляют страдания детей, включают обман, отвержение и подавление (Aldao et al., 2010), как показано в текущем исследовании.
Согласно Бен-Ами и Бейкер (2012 г.) и результатов настоящего исследования, ОP пытаются убедить своего ребенка, что ЦP его не любит, в результате чего ребенок считает, что они были отвергнуты родителем и не заслуживают его любви. Психологическое насилие и манипуляции со стороны ОP могут привести к развитию очень низкой самооценки, приводящей к ощущению того, что ребенка ценят только за то, что он может дать другому (Baker, 2005; Ben-Ami & Baker, 2012; Soenens i in., 2005).
В соответствии с идеей о том, что эмоциональное насилие имеет отрицательное каскадное влияние на психическое здоровье отчужденных взрослых детей, неудивительно, что переживание родительского отчуждения также связано с проблемами взаимоотношений в течение всей жизни. (Grohi in., 2017; Riggs, 2010).
Трудности в отношениях
Текущее исследование выявило распространенные трудности в дружбе и романтических отношениях как важную составляющую жизненного опыта участников. Эти результаты согласуются с предыдущими исследованиями (Baker, 2005, 2006, 2007; Baker & Ben-Ami, 2011; Baker & Chambers, 2011).
Многочисленные исследования связывают незащищенность привязанностей с более поздними проблемами отношений (Simpson & Rholes, 2017). Отчужденные взрослые дети в этом исследовании описали серьезные трудности с доверием другим, а также боязнь предательства своим партнером. Такие трудности соответствуют небезопасным стилям привязанности и их можно проследить в процессе того воспитания, которое они получили.
Обучение и развитие
Участники этого исследования описали неудовлетворенность своим уровнем образования и карьерных достижений, связывая это с такими факторами, как ухудшение психического здоровья. Этот вывод согласуется с исследованиями, показывающими, что жестокое обращение и пренебрежение в детстве связаны с плохой адаптацией в школе и низкой успеваемостью (Gilbert et al., 2009; Currie &Spatz Widom, 2010). Развитие автономии и самостоятельности необходимо для формирования у человека чувства компетентности в мире, способности ставить цели и достигать их. Навязчивые и враждебные родители ограничивают способность детей беспрепятственно познавать мир и заниматься полезной деятельностью (Bowlby, 2012; Moss & St-Laurent, , 2001 г.). Как показывают результаты, отчуждающие родители обычно обесценивают потребность своего ребенка в автономии и самостоятельности для удовлетворения собственных потребностей ОP препятствуют нормальному развитию личностных границ ребенка, которые балансируют между парентификацией, фальсификацией и инфантилизацией (Garber, 2011). Самые паренетированные и фальсифицированные молодые люди испытывают более высокий уровень стресса из-за преувеличенной ответственности за ОР, они подвергаются риску из-за плохой успеваемости и карьеры. Инфантилизированные отчужденные дети содержатся в длительном состоянии зависимости от ОР (Berton, 2007; Garber, 2011). Нарушаются естественные процессы формирования личной идентичности, когда молодых людей фальсифицируют, парентифицируют и инфантилизируют.
Горе и потеря
Было обнаружено, что горе является важной характеристикой нынешнего исследования опыта участников. Отчужденные дети теряют живого человека, ЦР, к которому они привязаны, которого любят. Они также теряют свое детство (Клавар и Ривлин, 2013). Они сталкиваются с этой потерей в период отчуждения и в зрелом возрасте, когда вехи взрослой жизни служат спусковым крючком для переживания горя.
Кроме того, они сталкиваются с потенциальной потерей ОP, если бросят им вызов (Clawar & Rivlin, 2013). Горе, переживаемое участниками исследования оказывается бесправным. Их гнев, печаль, отчаяние и разочарование, их отношения к семье происхождения остаются непризнанными. Они должны справиться с потерей ЦP в одиночку, потому что ОP указал, что им недопустимо любить и горевать из-за потери отношений с ЦP (Ben-Ami & Baker, 2012).
Изоляция, дисфункция, совладание и исцеление
Отчужденные взрослые дети описывали свои семьи как изолированные и функционально неблагополучные. Родительское отчуждение влияет на семейные связи на всех уровнях, включая дедушку и дедушку, братьев и сестер, а также собственных детей отчужденных взрослых детей, что подтверждают исследования Бейкер (2005 , 2007). Похоже, что отчуждение передается между поколениями, как и насилие в семье (Haines et al., 2020; Harman, Hines, & Kruk, 2018).
Исцеление от отчуждения и его последствий требует пожизненных усилий, и участники различались по своей способности делать это.
Однако, несмотря на эти проблемы, многие отчужденные взрослые дети гордятся своими достижениями в жизни, несмотря на свой негативный детский опыт. Понимание родительского отчуждения оказалось важным аспектом выздоровления. Попытки воссоединения также были частью этого процесса исцеления.
Значение исследования
На основании результатов этого исследования утверждается, что родительское отчуждение следует рассматривать как форму жестокого обращения с детьми и, поэтому как вопрос защиты детей. Как указывают Poustie et al. (2018) и Templer et al. (2017), если не предпринимать никаких действий, то отчуждение только усугубляется. Это исследование предоставляет некоторые доказательства того, что это действительно так. Важно, чтобы специалисты в области психического здоровья обладали надлежащим пониманием динамики родительского отчуждения и его воздействия на детей и родителей для эффективной работы с этим населением. Идеальные компоненты терапии для отчужденных взрослых детей будут отличаться в зависимости от их конкретных обстоятельств, однако понимание проблемы, вероятно, будет ключевой целевой областью. Любой лечебный подход к регулированию эмоций также может быть полезным (Templer et al., 2017).
Ограничения исследования и будущие направления
Ограничение качественного анализа состоит в том, что он полагается на достоверность каждого рассказа человека как на правдивый и точный отчет. Поэтому полученные данные являются ценными и труднодоступными (или вообще недоступными) другими способами. Хотя выборка состояла из граждан разных стран, все они были из развитых стран. Кроме того, это исследование имело небольшой размер выборки, что ограничивает его обобщаемость.
Наконец, как и во всех качественных исследованиях, собственные предубеждения исследователей (включая собственный опыт и субъективное мировоззрение) присутствует в некоторой степени, несмотря на попытки нейтрализовать его с помощью индуктивного подхода (Hansen, 2006). В целом, эти результаты дают обоснование для будущих исследований в этой области с целью внесения изменений. Чтобы подтвердить полученные данные, будущие исследования должны стремиться к масштабным исследованиям, изучающим распространенность родительского отчуждения и его результаты.
И, наконец, приведем слова отчужденного взрослого ребенка: «Я не хочу другой семьи или разорваться на части. Я хочу, чтобы люди нашли способ снова собраться вместе».
Благодарности
Мы хотим поблагодарить фонд Eeny Meeny Miney Mo Foundation за поддержку этого исследования. Мы также благодарны всем отчужденным взрослым детям, добровольно участвовавшим в этом исследовании и всем, кто был готов внести щедрый вклад в исследование родительского отчуждения.
ЛИТЕРАТУРА
Ainsworth, M. S. (1989). Attachments beyond infancy. The American Psychologist, 44(4), 709–716. https://doi.org/10.1037/0003-066X.44.4.709
Aldao, A., Nolen-Hoeksema, S., & Schweizer, S. (2010). Emotion-regulation strategies across psychopathology: A meta-analytic review. Clinical Psychology Review, 30(2),
217–237. https://doi.org/10.1016/j.cpr.2009.11.004
Amato, P., Loomis, L., & Booth, A. (1995). Parental divorce, parental marital conflict, and offspring wellbeing during early adulthood. Social Forces, 73(3), 895–916. https://doi.org/10.2307/2580551
Baker, A. J. L. (2005). The long-term effects of parental alienation on adult children: A qualitative research study. The American Journal of Family Therapy, 33, 289–302. https://doi.org/10.1080/01926180590962129
Baker, A. J. L. (2006). Patterns of Parental Alienation Syndrome: A qualitative study of adults who were alienated from a parent as a child. The American Journal of Family Therapy, 34, 63–78. https://doi.org/10.1080/01926180500301444
Baker, A. J., & Andre, K. (2008). Working with alienated children & their targeted parents: Suggestions for sound practices for mental health professionals. Annals of the American Psychotherapy Association, 11(2), 10–18.
Baker, A. J., & Ben-Ami, N. (2011). To turn a child against a parent is to turn a child against himself: The direct and indirect effects of exposure to parental alienation strategies on self-esteem and well-being. Journal of Divorce & Remarriage, 52(7), 472–489.
https://doi.org/10.1080/10502556.2011.609424
Baker, A. J. L., & Chambers, J. (2011). Adult recall of childhood exposure to parental conflict: Unpacking the black box of parental alienation. Journal of Divorce & Remarriage, 52(1), 55–76. https://doi.org/10.1080/10502556.2011.534396
Baker, A. J. L., & Verrocchio, M. C. (2016). Exposure to parental alienation and subsequent anxiety and depression in Italian adults. The American Journal of Family Therapy, 44(5), 255–271. https://doi.org/10.1080/01926187.2016.1230480
Ben-Ami, N., & Baker, A. J. (2012). The long-term correlates of childhood exposure to parental alienation on adult self-sufficiency and well-being. The American Journal of Family Therapy, 40(2), 169–183. https://doi.org/10.1080/01926187.2011.601206
Blank, G. J., & Ney, T. (2006). The (de)construction of conflict in divorce litigation: A discursive critique of “Parental Alienation Syndrome” and “The Alienated Child. Family Court Review, 44(1), 135–148. https://doi.org/10.1111/j.1744-1617.2006.00072.x
Boss, P. (2007). Ambiguous loss theory: Challenges for scholars and practitioners. Family
Relations, 56(2), 105–111. https://doi.org/10.1111/j.1741-3729.2007.00444.x
Bowlby, J. (1982). Attachment and loss: Retrospect and prospect. The American Journal of
Orthopsychiatry, 52(4), 664–678. https://doi.org/10.1111/j.1939-0025.1982.tb01456.x
Bowlby, J. (2012). A secure base. Routledge.
Braun, V., & Clarke, V. (2006). Using thematic analysis in psychology. Qualitative Research in Psychology, 3(2), 77–101. https://doi.org/10.1191/1478088706qp063oa
Bruce, E., & Schultz, C. (2002). Non-finite loss and challenges to communication between parents and professionals. British Journal of Special Education, 29(1), 9–13. https://doi.org/10.1111/1467-8527.00231
Burton, L. (2007). Childhood adultification in economically disadvantaged families: A conceptual model. Family Relations, 56(4), 329–345. https://doi.org/10.1111/j.1741-3729.2007.00463.x
Campbell, T. W. (2005). Why doesn’t parental alienation occur more frequently? The significance of role discrimination. The American Journal of Family Therapy, 33(5), 365–377. https://doi.org/10.1080/01926180500274567
Clawar, S. S., & Rivlin, B. V. (2013). Children held hostage: Identifying brainwashed children, presenting a case, and crafting solutions (2nd ed.). American Bar Association Publishing.
Currie, J., & Spatz Widom, C. (2010). Long-term consequences of child abuse and neglect on adult economic well-being. Child Maltreatment, 15(2), 111–120. https://doi.org/10.1177/1077559509355316
Epstein, N. B., Bishop, D. S., & Levin, S. (1978). The McMaster model of family functioning. Journal of Marital and Family Therapy, 4(4), 19–31. https://doi.org/10.1111/j.1752-0606.1978.tb00537.x
Fidler, B. J., & Bala, N. (2010). Children resisting postseparation contact with a parent: Concepts, controversies, and conundrums. Family Court Review, 48(1), 10–47. https://doi.org/10.1111/j.1744-1617.2009.01287.x
Gilbert, R., Widom, C. S., Browne, K., Fergusson, D., Webb, E., & Janson, S. (2009). Burden and consequences of child maltreatment in high-income countries. The Lancet, 373(9657), 68–81. https://doi.org/10.1016/S0140-6736(08)61706-7
Godbout, E., & Parent, C. (2012). The life paths and lived experiences of adults who have experienced parental alienation: A retrospective study. Journal of Divorce & Remarriage, 53(1), 34–54. https://doi.org/10.1080/10502556.2012.635967
Groh, A. M., Fearon, R. P., van IJzendoorn, M. H., Bakermans-Kranenburg, M. J., & Roisman, G. I. (2017). Attachment in the early life course: Meta-analytic evidence for its role in socioemotional development. Child Development Perspectives, 11(1), 70–76. https://doi.org/10.1111/cdep.12213
Hansen, E. (2006). Successful qualitative health research: A practical introduction. Allen &Unwin.
Haines, J., Matthewson, M. L., & Turnbull, M. (2020). Understanding and managing parental alienation: A guide to assessment and intervention. Routledge.
Harman, J. J., Kruk, E., & Hines, D. A. (2018). Parental alienating behaviors: An unacknowledged form of family violence. Psychological Bulletin, 144(12), 1275–1299. https://doi.org/10.1037/bul0000175
Johnston, J. R. (1994). High conflict divorce. The Future of Children, 4(1), 165–182. https://doi.org/10.2307/1602483
Johnston, J. R. (2003). Parental alignments and rejection: An empirical study of alienation in children of divorce. Journal of the American Academy of Psychiatry and the Law Online, 31(2), 158–170.
Kelly, J. B., & Johnston, J. R. (2005). The alienated child: A reformulation of parental alienation syndrome. Family Court Review, 39(3), 249–266. https://doi.org/10.1111/j.174-1617.2001.tb00609.x
Lyons-Ruth, K., Melnick, S., Bronfman, E., Sherry, S., & Llanas, L. (2004). Hostile-helpless relational models and disorganized attachment patterns between parents and their young children: Review of research and implications for clinical work. Attachment Issues in Psychopathology and Intervention, 65–94.
Mone, J., & Biringen, Z. (2006). Perceived parent-child alienation. Journal of Divorce & Remarriage, 45(3-4), 131–156. https://doi.org/10.1300/J087v45n03_07
Moss, E., & St-Laurent, D. (2001). Attachment at school age and academic performance. Developmental Psychology, 37(6), 863–874. https://doi.org/10.1037/0012-1649.37.6.863
Muller, R. T., Thornback, K., & Bedi, R. (2012). Attachment as a mediator between childhood maltreatment and adult symptomatology. Journal of Family Violence, 27(3), 243–255. https://doi.org/10.1007/s10896-012-9417-5
Patton, M. Q. (1990). Qualitative evaluation and research methods. SAGE Publications, Inc.
Poustie, C., Matthewson, M., & Balmer, S. (2018). The forgotten parent: The targeted parent perspective of parental alienation. Journal of Family Issues, 39(12), 3298–3323. https://doi.org/10.1177/0192513X18777867
Riggs, S. A. (2010). Childhood emotional abuse and the attachment system across the life cycle: What theory and research tell us. Journal of Aggression, Maltreatment & Trauma, 19(1), 5–51. https://doi.org/10.1080/10926770903475968
Simpson, J. A., & Rholes, W. S. (2017). Adult attachment, stress, and romantic relationships. Current Opinion in Psychology, 13, 19–24. https://doi.org/10.1016/j.copsyc.2016.04.006
Soenens, B., Vansteenkiste, M., Luyten, P., Duriez, B., & Goossens, L. (2005). Maladaptive perfectionistic self-representations: The mediational link between psychological control and adjustment. Personality and Individual Differences, 38(2), 487–498. https://doi.org/10.1016/j.paid.2004.05.008
Templer, K., Matthewson, M., Haines, J., & Cox, G. (2017). Recommendations for best practice in response to parental alienation: Findings from a systematic review. Journal of Family Therapy, 39(1), 103–122. https://doi.org/10.1111/1467-6427.12137
Warshak, R. A. (2001). Current controversies regarding parental alienation syndrome. American Journal of Forensic Psychology, 19(3), 29–60.
Warshak, R. A. (2015). Ten parental alienation fallacies that compromise decisions in court and in therapy. Professional Psychology: Research and Practice, 46(4), 235–249. https://doi.org/10.1037/pro000031
World Health Organisation. (2002). World report on violence and health.
СТАТЬИ ПО ТЕМЕ
ЛОРНА ГОЛДБЕРГ О КНИГЕ ДОКТОРА ЭМИ БЕЙКЕР «ВЗРОСЛЫЕ ДЕТИ С СИНДРОМОМ ОТЧУЖДЕНИЯ РОДИТЕЛЕЙ»
ДОКТОР ЛОВЕНШТЕЙН. ДОЛГОСРОЧНЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ ОТЧУЖДЕНИЯ РОДИТЕЛЯ В ДЕТСТВЕ
ИСТОРИИ ОТЧУЖДЕННЫХ ДЕТЕЙ часть 5
ДЖЕНИФЕР ХАРМАН И ДР. ПОСЛЕДСТВИЯ ОТЧУЖДЕНИЯ РОДИТЕЛЯ
ДОКТОР ШАРИ СТАЙНС. ДОЛГОСРОЧНЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ РОДИТЕЛЬСКОГО ОТЧУЖДЕНИЯ ДЛЯ РЕБЕНКА
ДОКТОР ЭДВАРД КРУК. ВЛИЯНИЕ РОДИТЕЛЬСКОГО ОТЧУЖДЕНИЯ НА ДЕТЕЙ
ДОКТОР КЛЭР ДЖЕК. ЖИЗНЬ РЕБЕНКА ПОД ВЛАСТЬЮ НАРЦИССИЧЕСКОГО РОДИТЕЛЯ
ДОКТОР КЛЭР ДЖЕК. ПОСЛЕДСТВИЯ ВОСПИТАНИЯ РЕБЕНКА НАРЦИССИЧЕСКОЙ МАТЕРЬЮ
Комментариев нет:
Отправить комментарий