Линда Дж. Готлиб, LMFT, LCSW лицензированный психотерапевт и судебный эксперт из США с 45-летним стажем работы в области семейной терапии и дисфункциональных семейных отношений. Линда имеет опыт работы в экстренных службах, в кризисной терапии. С 2003 года Линда сосредоточила свою клиническую практику на семьях, где дети подвергаются разлуке с родителями. Эта практика касается высокоспециализированной области диагностики и лечения отчуждения родителей. Она квалифицирована в следующих областях: семейная терапия, семейная динамика, отчуждение родителей, жестокое обращение с детьми, семейное насилие. Линда повышала свою квалификацию в семейной терапии, обучаясь в течение 9 лет в Центре семьи известного детского психиатра доктора Сальвадора Минучин.
В течение 16 лет Линда работала в приемной больнице Нью-Йорка в качестве социального работника, затем в качестве психиатрического социального работника, а затем в качестве директора службы по уходу за детьми и усыновления для населения Нью-Йорка. Во время работы с 3000 приемными детьми, которые были помещены в приют по решению суда из-за жестокого обращения и насилия со стороны родителей, Линда обнаружила, насколько мощным является у ребенка инстинкт привязанности к родителю. Она не может вспомнить одного приемного ребенка, который отверг бы родителя. Линда пришла к выводу, что инстинкт любви и привязанности к родителю слабее только инстинкта выживания. Единственное объяснение неоправданного отказа ребенка от родителя связано с «промыванием мозгов», как и в случае попадания в секту. Линда проводила лечение в частной практике более 550 детей, которые подверглись некоторой степени отчуждения. Философия лечения Линды: «Я верю в способность членов семьи исцелять друг друга любовью, которую они имеют друг к другу». Линда также путешествует по миру, распространяя знания среди профессионалов об отчуждении родителей. Персональный сайт http://endparentalalienation.weebly.com
ЛИНДА ГОТЛИБ. ТЕРАПИЯ ВОССОЕДИНЕНИЯ (TPFF) ПРИ ТЯЖЕЛОМ РОДИТЕЛЬСКОМ ОТЧУЖДЕНИИ
Опубликовано 12 июля 2020 г.
Описание программы
Поворотные моменты для семей (TPFF) - это четырехдневная реабилитационная программа для «быстрого старта» исцеления разрушенных или серьезно поврежденных отношений между ребенком и родителем. TPFF - это экспериментальное вмешательство, объединяющее семейные системы с образовательной направленностью. Данная форма вмешательства эффективна, потому что она включает обучение и рост во всех трех формах: когнитивной, эмоциональной и поведенческой.
Прекращение контактов ребенка с любимым или отчуждающим родителем необходимо для ребенка для того, чтобы он смог свободно общаться с отвергнутым или отчужденным родителем и быть свободным от конфликта лояльности, навязанный предпочитаемым или отчуждающим родителем. Специалисты психического здоровья и судебные сообщества изо всех сил пытаются реализовать эффективное лечение серьезного отчуждения, которое не поддается традиционной терапии воссоединения. Метод TPFF основан на фактических данных:
Данные о результатах программы подтверждают высокий уровень успешности воссоединения и эффективность в реабилитации отношений, когда точно следуют протоколу лечения.
Термин «родительское отчуждение» описывает наблюдаемую динамику семьи, в которой ребенок очерняет и отвергает родителя (известного как отчужденный родитель) при отсутствии разумной или уважительной причины. Ребенок оправдывает отказ от родителя слабыми, тривиальными, легкомысленными или абсурдными причинами. Влияющий родитель (известный как отчуждающий родитель) манипулирует ребенком через процесс «промывания мозгов», чтобы разорвать или серьезно подорвать отношения между отчужденным родителем и ребенком. Ребенок и отчуждающий родитель образуют коалицию для маргинализации и изгнания отчужденного родителя. В тяжелых случаях для коалиции характерна «патологическая зависимость» - крайне вредное психическое состояние ребенка. Это явление также можно назвать «враждебным» воспитанием детей, эгоистичным (нарциссическим) воспитанием, принудительным контролем или дать ему множество других определений, которые используются в разных государствах, чтобы описать это очень распространенное явление, которое происходит в случаях развода родителей. Однако роза при любом названии остается розой.
Философия программы
Вмешательство TPFF основано на принципах структурной семейной терапии, основанной моим наставником, детским психиатром Сальвадором Минучиным. Его философские основы эффективны и логичны: люди, скорее всего, изменятся ради тех кого они любят, и для тех, кто их любит. Основываясь на этом принципе, TPFF переводит отвергнутого родителя в положение целителя ребенка.
Цитата из моей книги 2012 года:
«Отчуждатель может иметь настолько могущественное и значимое воздействие на ребенка, что оно превзойдет любое количество и качество слов психотерапевта, но терапевт вместо этого создает среду, в которой эмоции и переживания высвобождаются среди членов семьи. Нет такого терапевта, каким бы он компетентным и благонамеренным ни был, который сможет восстановить отношения с ребенком, вступая в соперничество с интимными семейными отношениями, особенно значимыми отношениями между родителями и детьми.
Таким образом, очевидно, что решающий игрок, принимающий на себя роль депрограммиста ребенка – это «прежде» любимый и любящий отвергнутый родитель. Действительно, я утверждаю, что целитель с наибольшим потенциалом успеха – это отчужденный родитель, который является не только хранителем семейных истин, но и любовных отношений с ребенком. В таком случае роль психотерапевта – служить катализатором, который поощряет и направляет создание здоровых, корректирующих отношений между отчужденным родителем и ребенком, а также между всеми членами семьи». (Стр.143)
Просматривая различные памятные вещи из семейной истории, такие как фотографии, видео, записи, открытки, письма, рисунки и т. д. – отчужденный родитель и ребенок спускаются вниз по переулкам памяти вместе и эмоционально восстанавливают связь, заново переживая чувства своих отношений до наступления отчуждения. Это терапевтическое повторное переживание их отношений вдохновляют ребенка спонтанно прекратить подавление своих искренних любящих чувств и восстановить потребность в отвергнутом родителе. Кроме того, путем этого корректирующего эмпирического вмешательства легко появляется инстинктивное чувство любви у ребенка к отчужденному родителю, чтобы произвести исцеление. Положительный новый опыт создается для замены патологического, ошибочных убеждений ребенка. TPFF ценит больше привлекательную эффективность опыта, чем слова для изменения отношений.
Чтобы облегчить это экспериментальное вмешательство, отвергнутый родитель должен принести терапевтические сувениры из семейной жизни и отношений с ребенком. Во многих судебных делах о родительском отчуждении, к сожалению, эти сувениры были выброшены и родитель в некоторых случаях был исключен из жизни ребенка на многие годы. Таким образом, предпочитаемый ребенком родитель должен предоставить отвергнутому родителю все значимые воспоминания о жизни ребенка - и, в частности, жизни ребенка с отвергнутым родителем.
Исправление «искаженной семейной истории» ребенка имеет важное значение для процесса исцеления.
Хотя вмешательство с помощью памятных вещей из семейной жизни является эффективным инструментом в смягчении детского искажения и мощной системы ложных убеждений, оно часто оказывается недостаточно эффективным в противодействии ложным, запрограммированным убеждениям ребенка, которые глубоко укоренились.
Откровенное и основанное на фактах обсуждение семейной истории имеет центральное значение в процессе исцеления.
Чрезвычайно причудливые мифы и искажения, которые обычно ребенок усваивает от сильно отчуждающего родителя, должны быть исправлены. Особенно когда эти искажения включают ложные обвинения целевого родителя в жестоком обращении с детьми и сексуальном насилии над детьми, поскольку они глубоко пагубны для ребенка. Действительно, исследования подтверждают, что если дети ошибочно полагают, что родитель оскорблял, насиловал их или бил, они страдают от такого же посттравматического стрессового расстройства, как если бы насилие действительно имело место. Таким образом, отчужденного родителя учат чутко исправлять искаженное и часто бредовое мышление ребенка, но без патологизации или клеветы на источник дезинформации.
Исправление дезинформации и возмутительных обвинений в адрес отчужденного родителя смягчает ущерб, нанесенный ребенку из-за того, что он выбрал эту сторону в результате конфликта лояльности, навязанного ему любимым родителем. Ущерб был причинен изначально путем втягивания ребенка в конфликт любимым родителем, который недопустимым образом и бездушно предоставил ребенку информацию и дезинформацию о взрослых конфликтах, от которых ребенок должен был быть защищен. Исправление искаженной информации, следовательно, является обязательным для ребенка, и делать это нужно в его интересах.
Процесс исцеления - это компромисс, в котором ребенок получит поддержку, выражая свои собственные искренние, незапрограммированные чувства и убеждения по поводу отчужденного родителя - при условии, что это делается в уважительной и вежливой манере. Но ребенку не будет предоставлена возможность для очернения и оскорбления отчужденного родителя с целым списком искаженных сценариев и искажений «промытых мозгов» об этом родителе. В признание того, что ни один родитель не идеален, представления и убеждения ребенка, будут приняты к сведению. Ребенку и отвергнутому родителю помогают разрешить разумные проблемы, которые могут возникнуть у ребенка с отвергнутым родителем. Уважение родителя ребенком будет учитывать его возраст и стадию развития – из-за разрыва отношений, продолжающегося несколько лет, ребенок может потребовать разных ответов от отвергнутого родителя, который больше не знает, кем теперь стал ребенок. Особое внимание будет уделено тому, чтобы помочь ребенку справиться с чувством вины за свое жестокое обращение и отказ от родителя.
TPFF-вмешательство включает в себя не только опыт и диалоги, которые происходят во время терапевтических сеансов; но и события, которые происходят во время выбранных семьей видов деятельности. Во время занятий родитель берет на себя родительскую роль по надзору за общением с ребенком и получением удовольствия ребенка от него. В соответствии с философской основой семейной системной терапии изменения происходят не в результате разговоров о новом опыте, но в результате самого нового опыта. Я сопровождаю ребенка и родителей на протяжении всей этой деятельности, чтобы оказывать поддержку и ободрение, когда необходимо.
Основная и расширенная семья отчужденного родителя, с которой ребенок жил в прошлое время приглашаются к участию во вмешательстве. Эти члены семьи помогают облегчить воссоединение. Отчужденный родитель сам определяет, кто должен быть приглашен для участия в мероприятии.
Почему воссоединение важно для здорового поведенческого, когнитивного и эмоциональное развития ребенка?
1. Эмоциональные ограничения никогда не являются подходящим средством защиты от конфликтов в межличностных отношениях, особенно в отношении жизненно важных отношений родитель / ребенок. Оставаться с ненавистью и гневом - вредно при любых обстоятельствах, особенно когда ненависть направлена на родителя.
2. Как ребенок относится к каждому из родителей и разрешает конфликты с ними - это один из наиболее значимых факторов, который определит, как ребенок будет взаимодействовать со сверстниками, строить отношения с авторитетами и отношения со взрослыми.
3. У ребенка не может развиться здоровая самооценка, если он/она считает, что родитель злой, агрессивный, нелюбящий, ненужный и т.д. Экспертный консенсус признает, что дети думают очень конкретно: «Я наполовину мама, наполовину папа». Качества, которые ребенок приписывает родителям, он проецирует на себя и воспринимает их как собственный характер.
4. Если ребенок чувствует себя нелюбимым родителями, он чувствует себя нелюбимым в целом никем, и будет преследовать опасную цель поиска любви во всех неправильных местах.
5. Заблуждения относительно отвергнутого родителя, избранного родителя и история семьи часто настолько экстремальны, что представляют грубое искажение реальности. Следовательно, когнитивная стабильность психики ребенка подвергается риску, если ее не исправить.
6. Ненавидеть и отвергать родителя - особенно любящего родителя – это действия против инстинктивной любви. Поэтому ребенок должен создать сложную систему иллюзий, чтобы оправдать отчуждение родителя - это крайне дисфункциональное состояние.
7. Ребенок пребывает в постоянном беспокойстве (тревожности) из-за страха того, что его слова или оговорка раскроют его истинные любящие чувства и потребность отвергнутого родителя. Эта ситуативную тревогу часто ошибочно принимают за химический дисбаланс - и ребенок получает несоответствующее лечение, возможно, даже ошибочно прописанные психотропные препараты.
8. Отказ от родителя - это, по сути, потеря всего - и одна из самых глубоких причин депрессии. Обычно отказ распространяется на всю семью отвергнутого родителя, поэтому любящие бабушки и дедушки, тети, дяди и кузены также отвергаются. Потери такого масштаба часто приводят к депрессивным симптомам. Эти симптомы опять же, часто ошибочно считаются результатом биохимического дисбаланса, а не ситуативно вызванными родительским отчуждением. В результате ребенок часто проходит лечение без надобности с назначением сильнодействующих психотропных препаратов.
9. Отвергающий родителя ребенок страдает от чувства вины, потому что в какой-то момент ребенок осознает, что он/она жестоко обращались с родителем. И если этот родитель больше не доступен или даже умер, чтобы получить извинения от ребенка, если ребенок станет свободным, чтобы попросить прощения - чувство вины продлится на всю жизнь.
10. Эмоциональная дыра, оставшаяся у ребенка после потери родителя, часто заполняется большим количеством негатива, включая, помимо прочего: расстройства пищевого поведения, суицидальные симптомы, самоповреждение, криминальную деятельность, антиобщественное поведение, неповиновение, неуважение к другим авторитетным фигурам, когнитивные искажения, депрессию, тревожность, панические атаки и другие формы эмоциональных нарушений психологической регуляции, нездоровые отношения со сверстниками, низкая успеваемость в школе, злоупотребление наркотиками и общее неудовлетворение своей жизнью.
Стандартная клиническая практика тяжелого отчуждения родителя
Протокол лечения TPFF соответствует стандартной клинической практике, принятой подавляющим большинством специалистов по проблеме отчуждения родителей.
Протокол лечения требует 90-дневного периода отсутствия контактов между отчуждающим родителем и ребенком, должны быть исключены прямые или косвенные контакты, такие как телефонное и электронное общение. Необходимость периода с отсутствием контактов привлекает все больше внимания и получает поддержку среди специалистов по отчуждению и решительно подтверждается моей практикой успешного лечения сотен отчужденных детей.
Необходимость в периоде изоляции ребенка от отчуждающего родителя частично проистекает из повторяющегося опыта, во время которого ребенок будет с энтузиазмом общаться с отвергнутым родителем без какого-либо влияния со стороны отчуждающего родителя. Предпочитаемый родитель должен быть временно отстранен от физического контакта, власти и влияния на ребенка, то есть ребенок должен быть психологически свободным от конфликта лояльности, из-за которого ребенок чувствует себя нелояльным по отношению к любимому родителю, потому что принимает отвергнутого родителя. Период изоляции необходим за пределами 4-дневной фазы интенсивного лечения с целью предотвращения регресса у ребенка и рецидива - что является возможным даже при минимальном контакте с отчуждающим родителем.
Почти во всех ситуациях серьезного отчуждения любимый или отчуждающий родитель либо не признает, либо категорически отрицает свою роль в оказании влияния на ребенка в отношении отвержения им другого родителя. Эта ситуация очень губительна и коварна для ребенка – нельзя исправить то, что не признается проблемой. Отрицания отчуждающего родителя поэтому должны быть исключены в качестве предварительного шага к исправлению отчуждающего поведения, что является предварительным условием отмены периода отсутствия его контактов с ребенком.
Отвергающий родителя или отчужденный ребенок
Это одна из многих парадоксальных проблем, возникающих при отчуждении, - предполагать, что отвергнутый родитель, должно быть, сделал что-то плохое, чтобы оправдать отказ ребенка от общения с ним. В то же время, если учесть, насколько редко ребенок отвергает родителя – даже жестокого родителя - нужно искать другое объяснение отказа ребенка от родителя. Я обнаружила, насколько редко бывают отказы от родителя в моей профессиональной работе с 3000 приемными детьми, которые были помещены в приют из-за жестокого обращения и / или пренебрежения со стороны родителя (-ей). Эта популяция редко - если вообще когда-либо - отвергала родителей. Иначе говоря, эти дети стремились воссоединиться со своими родителями. Кроме того, они были готовы защищать своих жестоких родителей и поддерживать с ними отношения - часто отрицая или преуменьшая злоупотребления с их стороны.
Почему дети, подвергшиеся насилию или оставленные без присмотра, не только не отвергают своих родителей, но и продолжают любить их? Во-первых, наш долгий период зависимости подчиняется мощному инстинкту необходимости родителя - выживание ребенка зависит от родителей. Потребность в родителе инстинктивна. Следовательно, это часть инстинкта выживания. Во-вторых, мы считаем, что если наши собственные родители жестоко обращаются с нами, мы должны быть плохими; и это самовосприятие невыносимо.
Итак, мы жаждем связи даже с жестоким родителем. Только интенсивное «промывание мозгов» со стороны любимого или отчуждающего родителя имеет способность преодолевать мощный инстинкт самозащиты и выживания ребенка.
Все это означает, что в случаях, когда злоупотребления или пренебрежения со стороны отчужденного родителя не было, что очень важно, вероятность с клинической достоверностью 99% - что именно родительское отчуждение является причиной отказа ребенка от родителя, это означает, что на ребенка чрезмерно повлияли или ему «промыли мозги», чтобы индуцировать чувства и убеждения отчуждающего родителя. Поэтому мы должны признать, что отказ ребенка от родителя не является искренним. Ребенок не против восстановления отношений с отвергнутым родителем. Напротив, ребенок втайне хочет воссоединения, но - из-за лояльности к отчуждающему родителю - ребенок не может инициировать контакт, а, наоборот, должен открыто и активно противостоять ему. Но когда контакт навязывается принудительно посторонней властью, ребенок воспринимает это как желаемое. Когда профессионалы освобождают ребенка от конфликта лояльности, который был навязан отчуждающим родителем, это именно то, чего ребенок желает. Дети очень не хотят выбирать!
Поэтому мы должны признать, что, когда ребенок выражает неприятие, ненависть и страх перед отвергнутым родителем, эти чувства не являются искренними для ребенка. Ребенок просто хочет угодить отчуждающему родителю. Это явление подтверждается тем, как быстро ребенок переключается, если отчуждающий родитель позволит ребенку возвратить отвергнутого родителя обратно в его / ее жизнь.
Не обманывайтесь угрозами ребенка причинить себе вред или убежать, если ему прикажут участвовать в терапии TPFF. Ни один ребенок, которому было приказано участвовать в TPFF, не действовал в соответствии с такими угрозами – даже в тех редких случаях, когда угроза была озвучена. Действительно, практически каждый ребенок, который принимал психотропные препараты и/или имел в анамнезе суицидальные мысли/угрозы, тревожность, депрессию и т. д. до участия в TPFF, испытывал заметное уменьшение симптомов и значительно снижение дозы принимаемых лекарств после завершения вмешательства в TPFF .
Это явление подтверждается хронологией 1) шести отчужденных детей, которые проявляли серьезные психических расстройства и которым были прописаны психотропные препараты, о которых я писала в своей книге и 2) множества отчужденных детей, проявляющих психиатрическую симптоматику, которых я лечила в своей практике на протяжении многих лет.
Среди группы детей с психическими расстройствами, которые участвовали в TPFF и испытывали заметное уменьшение симптомов, тем, кто впоследствии испытали повторное появление психиатрических симптомов, было разрешено иметь контакт со своим отчуждающим родителем. Нужно было бы выбросить науку в окно, чтобы не увидеть связи между влиянием отчуждающих родителей и развитием психиатрической симптоматики у детей.
Мой опыт с этим феноменом пустых детских угроз членовредительства, суицидальных высказываний и побеге подтверждает доктор Ричард Варшак, обнаруживший такие же «пустые угрозы», о которых он написал в своей статье 2015 года под названием «10 заблуждений об отчуждении родителей, которые ставят под сомнение решения в суде и в терапии» Более того, уступка угрозам ребенка будет только способствовать дальнейшему расширению прав и возможностей ребенка, который и так уже наделен чрезмерными полномочиями.
Вместо этого должны быть приняты соответствующие меры, чтобы справиться с угрозами ребенка и его требованиями – точно также, как мы бы поступили в случае угроз ребенка с целью манипуляции взрослыми для того, чтобы они согласились на любой другой его ультиматум. Любой родитель знает насколько манипулятивным может быть ребенок, если он поверит, что может требовать исполнения своего желания.
Предпочитаемый или отчуждающий родитель
В книге 2013 года Американской ассоциации юристов (АВА) под названием «Дети-заложники» (выявление детей с промытыми мозгами, представление дела и выработка решений) авторы Клавар и Ривлин проследили за 1000 детьми родительского конфликта или развода. Они пришли к выводу, что процент родителей, которые программировали/«промывали мозги» своим детям по крайней мере один раз в неделю составил 86% , а процент тех, кто занимается программированием /«промыванием мозгов» детям более чем один раз в сутки - 23%. (Стр. 420) Это очень тревожная статистика, указывающая на широко распространенные страдания и травмы детей.
Клавар и Ривлин всесторонне описали характеристики и поведение детей в средних и тяжелых случаях отчуждения. Их тревожные открытия об этих отчужденных детях дают основания судебной системе серьезно относиться к делам о родительском отчуждении, признавая, что это жестокое обращение с детьми, и применять максимально быстрое рассмотрение этих дел.
Некоторые авторские оценки среднетяжелых и тяжелых случаев родительского отчуждения следующие:
Родители, занимающиеся программированием и промыванием мозгов, привыкли к конфликтам. Это означает, что они провоцируют, способствуют конфликту, а некоторые живут этими конфликтами (как говорил доктор Ричард Гарднер, это их modus vivendi, образ жизни). Они становятся более напряженными и возбужденными по мере роста социальной и правовой напряженности вокруг детей. Существует почти привыкание, как качество в их реакции на конфликт - чем больше конфликтов, тем больше они стимулируют этих родителей; тем больше они нуждаются в конфликтах, и порог увеличивается .... Это происходит потому, что они получают психологические и социальные бонусы от конфликта. Их конфликт часто планируется (стр.288).
Родители, занимающиеся программированием и промыванием мозгов, усугубляют социальные конфликтные ситуации ... Это ими используется, чтобы вызвать выгорание, отчаяние и, в конечном итоге, психологическое истощение противника, т.е другой стороны, втянутой в конфликт (стр. 274-275).
Вышеупомянутые родители, занимающиеся программированием и «промыванием мозгов», используют «ковровую бомбардировку» против своих противников. Для этих родителей характерно нападать на всех без исключения людей, которые как им кажется, поддерживает целевого родителя (стр.275). Такой эффект приводит к большим расходам денег, времени, энергии и беспокойству у всех сторон. Это часть их социального насилия, социопатического [жирный шрифт мой] стиля поведения. Такое поведение обычно устойчиво к внешним воздействиям и обычно не прекращается, пока не появятся мощные санкции (финансовые и юридические) за необоснованный судебный процесс и/или передачу опеки целевому родителю. Даже тогда они не могут остановиться. (стр.275).
Эскалация психологического насилия принимает разные формы. Усиление давления на детей, возбуждение нового судебного процесса, распространение клеветы и усиление обвинений - лишь несколько примеров того, что может иметь место. (стр.276).
Следовательно, лечение тяжелых случаев родительского отчуждения требует очень сложного вмешательства, требующего специальных навыков и знаний. Обширные исследования пришли к выводу, что у серьезных отчуждателей есть глубокая психопатология и одно или более расстройств личности кластера B. Расстройства личности кластера B включают: пограничное, нарциссическое и антисоциальное. Нормальные родители не совершают отчуждения своих детей от другого родителя; нормальные родители не будут эгоистично держать ребенка в рабстве у себя; нормальные родители не изгонят из жизни своего ребенка его второго родителя; нормальные родители не претендуют на роль единственного родителя, в котором нуждается ребенок; нормальные родители не убедят своих детей поверить в ложь того, что они подверглись насилию со стороны другого родителя; нормальные родители не нарушают закон, препятствуя общению с детьми другого родителя, и не требуют от своих детей отказаться от своего родителя; нормальные родители не манипулируют своими детьми для того, чтобы они оскорбляли и отвергали другого родителя. Нормальные родители просто не делают всего этого со своими детьми. В Диагностическом и статистическом Руководстве по психическим расстройствам (DSM-5) расстройство личности определяется следующим образом:
«Устойчивый паттерн внутреннего опыта и поведения, который заметно отличается от ожиданий культуры человека». Паттерн «негибкий и распространяются в широком диапазоне личных и социальных ситуаций ». Паттерн проявляется в сферах познания, аффективности, межличностного взаимодействия, и импульсивных действий» (DSM 5, с. 646).
Учитывая все вышесказанное, самостоятельное изменение поведения со стороны серьезных отчуждателей крайне редко происходит добровольно и быстро - и часто даже терапия бессильна.
Серьезные отчуждатели обычно меняют свое поведение только перед лицом значимых юридических последствий - например, потери контакта с детьми.
Отвергнутый / отчужденный родитель
Нередко психиатр или судебно-медицинский эксперт, не являющийся специалистом по родительскому отчуждению, неправильно диагностирует отвергнутого родителя как предрасположенного к психическому расстройству или с наличием тяжелого психического состояния. Это происходит потому, что профессионалу не удалось оценить, является ли симптоматическое поведение целевого родителя ситуативным, в результате травмы отчуждения от детей, а не внутренней характерной чертой поведения. Приписывая проблемы последнему и исключая ситуационные факторы, профессионал совершает ошибку, известную как «фундаментальная ошибка атрибуции». Прежде чем прийти к выводу, что проблемное поведение является характерологическим, необходимо установить не является ли такое поведение связанным с отчуждением- то есть по времени связано или предшествует отчуждению.
Если проблемное поведение является реакцией на отказ детей от родителя, то оно обусловлено ситуацией, психологической травмой. Отчужденные родители - жертвы психологических травм; они реагируют на неприятие, унижение и жестокое обращение со стороны своих любимых детей. Конечно, это пример обвинения жертвы, когда профессионалы критикуют и находят психическую патологию у отвергнутого родителя из-за того, что у него была нормальная человеческая реакция, такая как гнев, страх, беспокойство, или любой другой симптом, связанный с психической травмой.
Семейное исцеление
TPFF стремится к содержательному и уважительному совместному воспитанию детей и достижения уверенности в том, что оба родителя серьезно вовлечены в воспитание ребенка. Оно основано на том, что любимый родитель поощряет ребенка поддерживать воссоединение и постоянные отношения с отвергнутым родителем.
Когда любимый (отчуждающий ранее) родитель искренне поддерживает отношения между другим родителем и их ребенком, ребенок знает и переживает это и реагирует соответственно, быстро обнимая отвергнутого родителя. Разумные родители признают, что родительская компетентность включает в себя способность заставить ребенка делать то, что родитель искренне хочет, чтобы ребенок делал. Родитель не может претендовать на наличие искренней поддержки и своей компетентности, когда заявляет, что всегда поддерживал отношения ребенка с другим родителем, но ребенок не хочет подчиниться. Это отсутствие искренности (ложь) или некомпетентность: выбирайте!
TPFF попытается привлечь предпочитаемого родителя к устранению препятствий на пути оперативного прекращения периода изоляции целевого родителя от ребенка. Это осуществляется с помощью ежедневного телефонного общения во время 4-дневного вмешательства, чтобы предоставить родителям образовательные услуги, обращая внимание на ответственность родителей за содействие и гарантию отношений между другим родителем и ребенком, а также для устранения очень пагубных последствий для детей из-за того, что любящий родитель был изгнан из их жизни. Важно, чтобы предпочитаемый родитель обратился к психотерапевту для решения проблем, которые возникли из-за отчуждающего воздействия на ребенка и для помощи из-за неспособности этого родителя проявлять инициативу, требуя от ребенка восстановления отношений с отвергнутым родителем – точно так же, как компетентный родитель требует, чтобы ребенок посещал школу и ходил на прием к врачу. Цель терапии состоит в преодолении препятствий для общения целевого родителя и ребенка. Благодаря этим совместным усилиям, будут даны рекомендации суду на основе усилий родителей по изменению ситуации.
Своевременная передача ребенка на попечение отчужденного родителя
Как правило, лучше всего передать ребенка на попечение отчужденного родителя в момент судебного постановления о вмешательстве TPFF. Учитывая исследования, которые имеются у нас о глубокой психологической нестабильности серьезных отчуждателей - и особенно если отчуждающий родитель имел историю суицидальных мыслей, попыток и / или угроз, или если есть другие важные признаки нестабильности - серьезным риском для ребенка будет оставление его под опекой отчуждающего родителя до начала вмешательства.
Были ситуации, когда отчуждающий родитель скрывался с ребенком после решения суда о назначении лечения. И в некоторых редких случаях отчуждающий родитель совершал акт убийства ребенка, а затем совершал самоубийство.
Еще одна важная причина скорейшего перехода ребенка под опеку отчужденного родителя состоит в том, что отчуждающий родитель воспользуется временем между постановлением суда и терапевтическим вмешательством для эскалации процесса «промывания мозгов», как это описали Клавар и Ривлин. TPFF вмешательство должно в идеале начинаться сразу после вынесения постановления суда. Альтернативное размещение ребенка в расширенной семье отчужденного родителя может быть вариантом, если отчужденный родитель не может быть доступен сразу после вынесения постановления суда.
Месторасположение
Семья должна будет поехать в Нью-Йорк и обеспечить размещение в отеле или путем краткосрочной аренды дома. TPFF не предоставляет жилье.
Я договариваюсь о встрече в Нью-Йорке для сеансов терапии, а послеобеденные мероприятия выбираются семьей из списка близлежащих достопримечательностей. Место в Нью-Йорке для проведения терапии выбирается на основе семейного удобства и интересов.
Требования:
TPFF принимает и полагается на выводы Суда, который заслушал показания и получил доказательства относительно семейной динамики. Таким образом, TPFF работает на основе следующих судебных заключений: 1) ребенок находится в безопасности на попечении отвергнутого родителя, и 2) предпочитаемый родитель, как минимум, вмешался в отношения между другим родителем и их ребенком.
TPFF не подходит и не принимает направления при наличии законных причин для отказа ребенка от родителя (т.е. насилия, пренебрежения, психических расстройств и пр.) .
Учитывая все вышесказанное, следующие положения постановления суда должны включать следующее: 1) ребенок должен находиться в сопровождении отвергнутого родителя в Нью-Йорке для участия в 4-дневной терапевтической интервенции TPFF; 2) наличие временного или постоянного постановления суда о передаче единоличной физической и юридической опеки отвергнутому родителю; 3) 90-дневный период отсутствия контактов между ребенком и отчуждающим родителем; это должно включать все телефонные и электронные сообщения, а также физический контакт; 4) требование участия отчуждающего родителя в образовательных услугах с TPFF; 5) любимый (отчуждающий) родитель должен написать ребенку письмо-указание на важность наличия отвергнутого родителя в жизни ребенка и что она / он поддерживает воссоединение ребенка с целевым родителем и объяснить почему. Это письмо должно быть одобрено специалистом TPFF перед передачей ребенку 5) предпочитаемый родитель должен предоставить отчужденному родителю любые сувениры, видео, фотографии и другие материалы, свидетельствующими о семейной жизни, семейной истории и участии отчужденного родителя в воспитании своего ребенка для использования в процессе терапевтического вмешательства; 6) положение о бессрочном продлении периода изоляции, если предпочитаемый родитель (отчуждатель) не сможет поддерживать отношения отвергнутого родителя с их ребенком. TPFF будет сотрудничать с терапевтом предпочитаемого родителя, чтобы провести оценку поддержки отношений ребенка с целевым родителем со стороны предпочитаемого родителя и уведомить суд по запросу; 7) предпочитаемый родитель должен участвовать в утвержденной TPFF -психотерапии, чтобы исключить поведение, которое не поддерживало отношения между целевым родителем и их ребенком, чтобы понять, что отчуждение - это форма психологического насилия над детьми, и признать, что в интересах ребенка другой родитель должен быть значимым в жизни ребенка. До периода изоляции психотерапия может быть отменена, терапевт должен получить письменное согласие от предпочтительного родителя о том, что он готов, желает и способен поддерживать отношения между другим родителем и своим ребенком и будет воздерживаться от отчуждающего поведения.
TPFF не устанавливает минимального или максимального возраста ребенка. у меня есть случаи с детьми в возрасте 12 месяцев при их отказе от объятий любящего родителя путем подстрекательства со стороны другого родителя. TPFF также не имеет верхнего возрастного ограничения.
Совершеннолетние дети могут участвовать на добровольных началах.
TPFF, по запросу, предоставит суду резюме вмешательства, разработки, рекомендации по дальнейшему уходу и ответит на другие вопросы, вызывающие озабоченность у суда.
По запросу суда также даются показания в судебном заседании.
Путешествие в TPFF
Есть два реальных варианта поездки в TPFF. Но предпочтительный вариант – для ребенка путешествие под присмотром и опекой отвергнутого родителя.
Учитывая мой опыт экспертизы и/или лечения случаев родительского отчуждения - включая непосредственное лечение более 550 отчужденных детей и с участием еще 250 детей, которых я оценила как отчужденных на основании клинических исследований - я могу с высокой степенью клинической уверенности заявить, что отчужденный ребенок тайно жаждет воссоединения, даже если это желание было подавлено. Когда тайная тяга ребенка к отчужденному родителю сочетается с постановлением суда о проведении терапии, это является лучшим вариантом. Отвергнутый родитель может воспользоваться помощью семьи и друзей, с которыми ребенок имел предыдущие отношения. Отчужденные дети искренне не будут сопротивляться этому варианту путешествия и лечебному вмешательству, как только они поймут, что 1) решение о терапии принято профессионалами; 2) цель лечения - сохранить здоровые отношения ребенка с обоими родителями; 3) быстрое разрешение этого семейного кризиса и восстановление отношений целевого родителя с ребенком зависит от сотрудничества предпочитаемого родителя; 4) выражение одобрения ребенку и искренней поддержки со стороны предпочитаемого родителя для воссоединения полезно, но не обязательно для участия в программе.
Помощь родственников или значимых друзей отчужденного родителя, у которых ранее были положительные отношения с ребенком приветствуется, ценится и будет далее включаться в терапию воссоединения.
В качестве альтернативы предпочтитаемый родитель может сопроводить ребенка в TPFF и передать ребенка на попечение отвергнутого родителя в моем присутствии. Это полезно для ребенка и еще раз свидетельствует об искренней поддержке воссоединения ребенка с отчужденным родителем со стороны любимого родителя, ранее обсужденное и одобренное письмо можно прочитать вслух в присутствии всех сторон. После перехода ребенка предпочитаемый родитель незамедлительно покидает TPFF и не должен оставаться в пределах 60 миль от места лечебного вмешательства.
Несмотря на то, что для этого вида путешествий существуют наши профессиональные транспортные услуги, вовсе не обязательно полагаться на такие услуги.
В ответ на комментарии небольшого числа профессионалов, которые не имели опыта лечения тяжелого отчуждения - я верю, что следующая информация снимает опасения, что это вмешательство, включая поездку в TPFF, является травматичной для ребенка: все данные о результатах на основе фактических данных и исследования, проведенные в Family Bridges и Family Reflections окончательно оспаривают это. Ни один ребенок не был травмирован и не высказывал какую-либо угрозу причинения себе вреда или побега - даже если некоторые дети ранее этим угрожали. Детям нравится активная часть вмешательства, а терапевтические сеансы не отличаются от проведения других методов психотерапии.
Обеспокоенность коллег психотравмой детей основана на чистом предположении, они не изучили клиническую литературу, чтобы подтвердить это предположение. Клиническая литература поддерживает прямо противоположное: восстановление детско-родительских отношений является наилучшими интересами ребенка и приветствуется ребенком.
Оплата
Стоимость лечения будет предоставлена по письменному запросу и считается разумной для такого рода вмешательства. Для наиболее эффективных и быстрых результатов отчуждающий родитель должен нести основную ответственность за вознаграждение - если у отчуждающего родителя есть для этого средства. Терапия прогрессирует значительно быстрее и сохраняет результаты, если отчуждающий родитель несет финансовые затраты за терапевтический процесс - это просто человеческая природа. Но хоть какие-то финансовые вложения со стороны предпочтительного родителя настоятельно рекомендуется, хотя и не требуется.
Резюме программы
Сеансы терапии проводится ежедневно в каждый из 4-х дней и длятся 3-4 часа. В распорядке дня используется также как средство терапии, возможно, даже в большей степени; когда отвергнутый родитель и ребенок будут участвовать в постоянных новых корректирующих событиях друг с другом, поскольку они будут изучать местные достопримечательности и совершать взаимно приятные действия. Они могут посетить музеи, парки развлечений, сады, плавательный бассейн, покататься на лодках, поиграть в боулинг, покататься на коньках, использовать скалолазание, батуты и, конечно же, магазины игрушек и электроники. В результате опеки над ребенком в это время со стороны отчужденного родителя восстанавливается родительская власть над ребенком, забота и поддержка, оказываемая в течение четырех дней. Я сопровождаю семью в этих мероприятиях, вмешиваясь при необходимости и осуществляю наблюдение за развитием событий. По завершении повседневной деятельности семья удаляется в выбранные ими помещения.
Я на связи 24 часа в сутки, 7 дней в неделю, если мои услуги понадобятся в экстренных случаях, что никогда, кстати, не случалось!
СТАТЬИ ПО ТЕМЕ
ЛИНДА ГОТЛИБ. РАЗМЫШЛЕНИЯ СЕМЕЙНОГО ТЕРАПЕВТА О РОДИТЕЛЬСКОМ ОТЧУЖДЕНИИ
ДЖЕНИФЕР ХАРМАН И ДР. ЭКСПЕРТИЗА, ПРОФИЛАКТИКА И ВМЕШАТЕЛЬСТВО ПРИ РОДИТЕЛЬСКОМ ОТЧУЖДЕНИИ
ДОКТОР ДУГЛАС ДАРНАЛЛ. ПСИХОСОЦИАЛЬНОЕ ЛЕЧЕНИЕ РОДИТЕЛЬСКОГО ОТЧУЖДЕНИЯ
КЕЙТ ТЕМПЛЕР И ДР. ОБЗОР СОВРЕМЕННОЙ ПРАКТИКИ ЛЕЧЕНИЯ РОДИТЕЛЬСКОГО ОТЧУЖДЕНИЯ
КАРЕН ВУДОЛЛ. ЛЕЧЕНИЕ ИНДУЦИРОВАННОГО ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО РАСЩЕПЛЕНИЯ У ОТЧУЖДЕННЫХ ДЕТЕЙ
ДОКТОР ЭМИ БЕЙКЕР. ОСНОВНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПРОФЕССИОНАЛОВ ПРИ РАБОТЕ С ОТЧУЖДЕННЫМИ ДЕТЬМИ И СЕМЬЯМИ
Комментариев нет:
Отправить комментарий