Доктор Айра Даниэль Туркат специализируется на семейных
судебных делах, включая опеку над детьми, отчуждение родителей, ложные
обвинения, переселение, враждебный развод, разрушение отношений и связанные с
этим вопросы. Доктор Туркат консультирует лучших адвокатов по семейному праву в Америке.
В 2011 году Британское
психологическое общество (50 000 членов)
причислило доктора Айра Туркат к самых выдающимся клиническим
психологам в истории. Доктор Туркат -
единственный американец в этом списке. Доктор Айра
Туркат преподавал на Медицинском
факультете Университета Вандербильта и в Медицинском колледже Университета
Флориды. Он является лицензированным психологом
в штате Флорида.
Доктор Туркат
ограничивает свою практику сложными делами и имеет большой опыт в оказании
помощи в подобных сложных делах. Сайт доктора Айра Даниэль Туркат - http://iraturkat.com
ПРОБЛЕМЫ ЭКСПЕРТИЗЫ
ДЕТСКО-РОДИТЕЛЬСКИХ ОТНОШЕНИЙ
Источник: AMERICAN JOURNAL OF FAMILY LAW, Vol 7,
175-179 (1993)
IRA
DANIEL TURKAT, доктор философии, Венеция, Флорида
Есть
несколько видов деятельности, в которых участвует специалист по психическому
здоровью и которые являются наиболее
эмоционально возбуждающими, противоречивыми и потенциально вредными
(токсичными) для специалиста. Прежде всего это проведение судебной экспертизы
по семейным судебным спорам. В процессе проведения экспертизы имеются два ключевых фактора. Во-первых, научная
литература по определению экспертной оценки родительской опеки крайне
неадекватна и разнородна. Во-вторых, на каждого компетентного профессионального
эксперта по данному вопросу приходится
гораздо больше некомпетентных.
По
этим причинам важно, чтобы адвокаты знали
некоторые сильные и слабые стороны рекомендаций экспертов по охране
психического здоровья. В этой статье будут изложены различные вопросы, которые
можно рассмотреть при получении такого
заключения эксперта о родительской опеке
НАУЧНАЯ
ЛИТЕРАТУРА
Возможно,
наибольшим препятствием для способности эксперта по психическому здоровью
предоставлять справедливые, компетентные и надлежащие рекомендации по
опекунству над детьми в судебных спорах является отсутствие надежных научных
исследований в этой области. В настоящее время нет четкой совокупности научных
данных по некоторым из основных вопросов, лежащих в основе рекомендации об
опеке. Например, отсутствуют точные научные данные в отношении точных
характеристик воспитания, которые гарантируют «хорошее воспитание» для ребенка.
Точно так же нам не хватает достоверных данных о негативном влиянии патогенного
воспитания на будущее ребенка, которого передают «неправильному» родителю.
Отсутствие достоверных научных данных по этим вопросам дает специалисту по
психическому здоровью огромную свободу действий в отношении того, как он или
она решит провести экспертизу и интерпретацию данных, собранных в
процессе этого исследования. Таким
образом, то, что один эксперт по психическому здоровью может счесть
критическим, другой специалист с аналогичной подготовкой может счесть совершенно
нормальным. Это ставит суд в ужасно затруднительное положение, о котором суд иногда
может не догадываться.
Эта
проблема хорошо иллюстрируется ситуацией, когда эксперт по психическому
здоровью, обладающий отличным стилем представления материала в зале суда, на
самом деле некомпетентен. Суд, опираясь на того, кого считает экспертом, на
самом деле получает плохой совет и некомпетентную экспертизу для оценки. К
сожалению, как отмечалось выше, многие люди, занимающиеся предоставлением
рекомендаций по детско-родительским отношениям в суде, вероятно, не имеют
никакого отношения к этому вопросу. Надеемся, что читатель найдет информацию,
содержащуюся в этой статье, полезную при оценке заключения такого специалиста по психическому
ПОЛНОМОЧИЯ
ЭКСПЕРТА
Психиатр
(M.D.), психолог (Ph.D.) и социальный работник (M.S.W.) являются экспертами в
нашем обществе в вопросах психического здоровья. К сожалению, автору не
известны какие-либо научные доказательства, подтверждающие, что доктор
философии или доктор медицины или M.S.W. будет более компетентен в принятии
правильного решения об опеке над детьми в судебном споре, чем опытный судья по
семейным делам. Однако, поскольку к этим экспертам часто обращаются за
рекомендациями по опеке в ходе рассмотрения судебных споров о детях, я
представлю свои предположения в отношении некоторых «идеальных» характеристик,
которые должен иметь профессиональный эксперт
в этих вопросах
Эксперт
должен уметь задокументировать результаты значительного количества тестов и
собеседований по вопросу опеки над детьми, которые отражают его непредвзятое
отношение (например, опытный эксперт не всегда рекомендует, чтобы суд отдавал детей
матери).
Из
трех профессий, отмеченных в вышеприведенном абзаце, доктор по клинической психологии это обычно тот, кто имеет
наилучшее образование в области фундаментальной науки. Имея
критическое отношение к данным любого рода и инструментам, с помощью которых
можно понять научную литературу, имеющую отношение к делу, доктор философии.
вероятно, наиболее предпочитаемый профессионал. Тем не менее, это не всегда
так. Это особенно относится к случаям,
когда лицо, проводящее экспертизу, не имеет специальной подготовки в области
развития ребенка. Ключом к выработке
рекомендации по опеке является способность предсказать будущее развитие
ребенка, если он будет размещен с конкретным родителем. Таким образом, у
специалиста, прослушавшего только один спецкурс по развитию ребенка, будет
недостаточно опыта. Идеальный специалист по психическому здоровью для проведения
экспертной оценки опеки имеет значительную подготовку в области развития
ребенка с пониманием этапов развития и того, как они взаимодействуют с
положительными и отрицательными качествами каждого из родителей.
В
дополнение к вышеприведенным квалификационным требованиям идеальный эксперт имеет значительную
подготовку в области психопатологии с особым пониманием факторов,
способствующих развитию психических расстройств. В частности, эксперт должен обладать специальными познаниями в области пограничных
и личностных расстройств. Клиницист,
которому не хватает первоклассных диагностических навыков, потенциально может правильно
оценить ситуацию в семье и перспективы ребенка.
Идеальный эксперт имеет многолетний опыт работы практикующим
врачом. Тем не менее, кроме того, эксперт должен уметь документировать значительное
количество необходимых сведений о воспитании детей для решения об опеке,
которые отражают его непредвзятое отношение (например, эксперт не всегда
рекомендует, чтобы суд передавал детей матери).
Наконец,
специалист по психическому здоровью в этой экспертизы детско-родительских
отношений должен дать понять суду, что
его тесты, интерпретации и рекомендации могут быть ошибочными. Эксперт
должен не только сообщить об этом суду, но и дать некоторые указания суду
относительно диапазона и степени возможных ошибок.
ОТНОШЕНИЯ ЭКСПЕРТА К СТОРОНАМ
Мы все подвержены предубеждениям, некоторые
из которых мы даже не осознаем. Даже самый беспристрастный эксперт может иногда предпочитать конкретного родителя в судебном споре об опеке
над детьми по причинам, которые имеют мало общего с качеством предлагаемого
воспитания. Учитывая, что это может иметь место даже с самыми «объективными»
экспертами, последствия такой экспертизы очевидны: нельзя допускать, чтобы он давал
рекомендации по опекунству над детьми.
Второй ключевой вопрос в отношении отношений
между экспертом и вовлеченными сторонами - это то, что известно как проблема
«двойных отношений». Это существует, когда эксперт имеет личные отношения с одним
из родителей независимо от проведения
экспертной оценки. Например, предположим, что жена посещала определенного
психотерапевта для получения индивидуальной психотерапии, а затем предлагает
свои услуги суду для проведения экспертной оценки опеки над детьми. В этом
случае у эксперта есть четкая история
поддержки и полезности, а главное – он будет на стороне жены. Это, безусловно,
предвзятое отношение для терапевта,
хочет он или нет признать это. Такому лицу суд не должен разрешать также оценивать всю семью для
определения опеки.
Другой пример проблемы «двойных отношений»
возникает, когда одна из сторон начинает назначенную судом терапию с конкретным
терапевтом, а затем этот терапевт рекомендует провести полную семейную экспертизу.
Хотя сама рекомендация может быть уместной, нецелесообразно, чтобы назначенный
судом терапевт одной из сторон проводил экспертную оценку всей семьи.
Попытка быть одновременно терапевтом и экспертом
увеличивает риск предвзятых
«профессиональных» мнений.
ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ
Психологи разделились во мнении о важности и
целесообразности психологического тестирования при принятии решения об опеке
над детьми. Тот факт, что в психологической литературе доступны тысячи тестов,
только усугубляет проблему.
Использование тестов IQ является одной из
очевидных областей противоречий. Некоторые считают, что тесты IQ требуются в
каждом случае, в то время как другие считают, что тесты IQ крайне громоздки и неуместны для оценки опеки над детьми. Автор
считает, что, если интеллект детей является самой важной проблемой, касающейся
того, какой родитель мог бы лучше поддерживать эти атрибуты ребенка, тогда, возможно, IQ-тесты были бы актуальны.
Некоторые эксперты могут рассматриваться
эти тесты как дополнение, т.е. просто
для того, чтобы «дополнить объем». Тест IQ является одним из наиболее известных
и хорошо зарекомендовавших себя инструментов экспертизы, связанных с работой
клинического психолога. Читатель не должен удивляться тому, что тесты меньшего авторитета
в среде психологов могут быть еще более противоречивыми.
В последние годы несколько психологов
пытались разработать «объективные» инструменты, специфичные для экспертизы опеки над детьми. Например, Бриклин разработал
шкалы восприятия Бриклина, и он утверждает, что уровень согласованности между
его шкалой и оценками судей составляет 90 процентов. Аналогичным образом,
недавно были введены шкалы Аккермана-Шендорф для оценки опеки родителей
(ASPECT), и авторы также заявляют о 90-процентном соответствии с решениями
судей об опеке. Эксперта по психическому здоровью, который не использует эти
тесты, следует спросить, почему он этого не делает. Эксперты, которые
используют эти шкалы, должны быть опрошены относительно количества и качества
исследований по этим шкалам, какие конкретные доказательства достоверности
существуют в научной литературе о них, и каковы известные источники ошибок в
этих шкалах, поскольку они относятся к конкретному случаю .
ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ТЕСТОВ
В то время как выбор психологических тестов достаточно спорен, интерпретация
тестовых данных может быть еще более спорной. В моей собственной практике, как
в клинической практике, так и в подготовке психологов на уровне докторантуры, я
часто видел, как два специалиста смотрят на одни и те же данные и приходят к
совершенно разным интерпретациям. Некоторые психологи могут предлагать компьютерные интерпретации, что предполагает более «объективную» оценку результатов тестов,
но и здесь есть свои проблемы. Прежде всего, компьютерная интерпретация
ограничена тем, что человек вкладывает в саму программу компьютерной
интерпретации. Хотя компьютер будет последовательным в применении правил,
которые ему были даны, это не значит, что правила, которые ему были даны,
обязательно являются правильными. Кроме того, в наши дни психологам доступно
так много интерпретирующих компьютерных программ, что количество научных
доказательств их достоверности сильно варьируется. Как таковой, психолог должен
быть обследован по этому конкретному вопросу.
Если
у психолога есть особый выбор в отношении того, кто должен получить опеку над
детьми, он может исследовать данные
психологических тестов в поисках доказательств, чтобы подтвердить это.
Кроме того, есть два наиболее известных и
широко используемых теста в исследовании личности: Миннесотский многофакторный личностный
опросник (MMPI) и многоосный клинический
опросник Миллона (MCMI). Если они используются в отношении одного и того же человека, то могут давать
совершенно разные компьютерные интерпретации. Предвзятость эксперта может вступить в игру, когда он исследует два
противоречивых перечня характеристик личности в отношении одного и того же человека. Ясно, что тенденция
выборочного выбора результатов
становится в этом случае проблемой.
Как непрофессионалы, так и психологи склонны
искать данные в поисках примеров, подтверждающих их идеи. Другими словами, если
у психолога есть особый выбор в отношении того, кто должен получать опеку над
детьми, он может исследовать данные
психологического теста в поисках доказательств, чтобы подтвердить именно этот
выбор и пропускать доказательства, которые могут его выбор опровергать. Затем
он может выборочно представлять данные тестирования для суд, но непреднамеренно (или, наоборот,
преднамеренно) опустить те данные, которые могут противоречить рекомендациям
психолога.
НАБЛЮДЕНИЕ
РОДИТЕЛЬСКОГО НАВЫКА
Многие эксперты по опекунству специально и
систематически не наблюдают за взаимодействием между каждым родителем и
ребенком, участвующим в экспертизе опеки. Психолог, который не может
систематически наблюдать за тем, как каждый ребенок и каждый родитель
взаимодействуют при выполнении различных задач, может оказать семье плохую
услугу. В этом случае эксперт ограничивает информацию вторичной по отношению
к решению вопроса об опеке над детьми, потому
что не видит взаимодействия ребенка с
родителем, который, скорее всего, принесет наибольшую пользу ребенку.
Суть заключается в
том, что психолог, который не дает убедительных аргументов для интерпретации
своего интервью, данных тестирования и
наблюдений в целях определения опеки над детьми, не выполняет для семьи или
суда требуемую работу.
Отличным способом оценки взаимодействия между
родителями и детьми является видеозапись поведения каждого родителя с ребенком, когда они участвует в различных задачах. Это позволяет
психологу анализировать эти взаимодействия родителей в одиночку, а также
приглашать других коллег просматривать их и высказывать мнения. Это расширяет
возможности психолога оценивать семейную ситуацию за пределами собеседований,
психологических тестов и записей. Психолог, который не делает этого, должен
быть готов защищать свой выбор, т.е. пояснить, почему это не было сделано.
Ключевым моментом при выборе задач для
наблюдаемых детско-родительских отношений является то, что они не должны быть
смещены в сторону какого-либо из родителей. Например, если один родитель знает,
как шить, а другой нет, было бы несправедливо поручать каждому родителю обучать
ребенка шить с видеофиксацией этого. Такие задачи, как совместная игра, решение
проблемы или обучение ребенка чему-то новому, являются полезными индикаторами.
ОБОСНОВАНИЕ ДЛЯ ОПРЕДЕЛЕНИЯ НАДЕЖНОСТИ
Нередко можно прочитать психологическое
заключение на 10–15 страницах, содержащее интервью, данные тестов и т.д., А
затем прочитать последний раздел, в котором даются рекомендации, которые не
имеют четкой логической связи со всей предшествующей информацией. Суд должен
ожидать, что раздел рекомендаций предоставит логическое, ясное и убедительное
обоснование того, почему одного родителя следует выбирать в качестве основного, с которым будет проживать ребенок, а другого - не следует.
Психологические эксперты, как и другие люди,
часто делают ошибки в логике. Например, предположим, что все данные, собранные
по отцу и матери, относительно равны, за исключением того, что у матери есть
повышение в ее подшкале депрессии по MMPI. Присвоение главного опекунства отцу исключительно потому, что у
матери имеется один тест, свидетельствующий о повышенном уровне депрессии, само по себе является неадекватным обоснованием.
Фактически, даже если один из родителей имеет какой-то тип психопатологии, это
не означает, что этот родитель является плохим родителем. Суть заключается в
том, что психолог, который не предоставляет убедительных аргументов для
интерпретации своего заключения (интервью, данных испытаний и наблюдений) в
целях определения наилучшей опеки для ребенка, не выполняет в полной мере свою
работу.
Еще одна проблема, связанная с обоснованием
рекомендации об опеке, заключается в том, что некоторые эксперты искажают авторитетность
своих рекомендаций. Например, один психолог отметил в своем заключении суду,
что метод, который он использовал для
проведения оценки опеки над детьми, был основан на методе, использованном
бывшим президентом Американской психологической ассоциации (АPА). Это означает, что доклад психолога имеет авторитетную
поддержку. К сожалению, это неверное представление по крайней мере по трем
причинам. Во-первых, человек, ставший президентом АPА, добился большого политического успеха. Тем не менее, нет никаких
доказательств того, что подход президента АРА к определению опеки сыграл роль в его выборах президентом.
Во-вторых, даже если есть смысл в процедуре определения опеки этого президента АРА, то нет никаких
доказательств того, что конкретный психолог, который использовал этот метод,
обладает той же компетенцией, что и президент АРА, в применении и интерпретации
этого метода. Наконец, и самое главное, нет убедительных научных доказательств
того, что процедура этого президента АРА является лучшим методом выбора родителя
для опеки . Именно научная литература должна определять процедуры для оценки опеки, а не риторика или
харизма какого-либо одного государственного деятеля. Обоснование, лежащее в
основе рекомендации об опеке над ребенком, имеет наибольшую ценность, когда для
ее предоставления предоставляются научные данные.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Семейные
войны за опеку над детьми являются душераздирающими. Детское будущее поставлено
на карту. Научные данные, которыми можно руководствоваться при принятии решений
об опек над детьми, далеко не достигли необходимого уровня для экспертов,
которым необходима поддержка в принятии таких решений. До тех пор, пока научная
литература по этому вопросу не станет
зрелой, любое судебное заключение «эксперта» по психическому здоровью должно
рассматриваться критически.
Айра Даниэль Туркат, доктор
философии, главный психолог в Венецианской больнице и профессор клинического
факультета Медицинского колледжа Университета Флориды. Он ведет частную
практику в Венеции, штат Флорида.
Комментариев нет:
Отправить комментарий